Неточные совпадения
— Э! да ты, я вижу, Аркадий Николаевич, понимаешь любовь, как все новейшие молодые люди: цып, цып, цып, курочка, а как только курочка начинает приближаться, давай
бог ноги! Я не таков. Но довольно об этом. Чему помочь нельзя, о том и говорить стыдно. — Он повернулся на бок. — Эге! вон молодец муравей тащит полумертвую муху. Тащи ее, брат, тащи! Не смотри на то, что она упирается, пользуйся тем, что ты, в
качестве животного, имеешь право не признавать чувства сострадания, не то что наш брат, самоломанный!
— Вы очень много посвящаете сил и времени абстракциям, — говорил Крэйтон и чистил ногти затейливой щеточкой. — Все, что мы знаем, покоится на том, чего мы никогда не будем знать. Нужно остановиться на одной абстракции. Допустите, что это —
бог, и предоставьте цветным расам, дикарям тратить воображение на различные, более или менее наивные толкования его внешности,
качеств и намерений. Нам пора привыкнуть к мысли, что мы — христиане, и мы действительно христиане, даже тогда, когда атеисты.
— Знаком я с нею лет семь. Встретился с мужем ее в Лондоне. Это был тоже затейливых
качеств мужичок. Не без идеала. Торговал пенькой, а хотелось ему заняться каким-нибудь тонким делом для утешения души. Он был из таких, у которых душа вроде опухоли и — чешется. Все с квакерами и вообще с английскими попами вожжался. Даже и меня в это вовлекли, но мне показалось, что попы английские, кроме портвейна, как раз ничего не понимают, а о
боге говорят — по должности, приличия ради.
— Дай
бог, — сказал голова, выразив на лице своем что-то подобное улыбке. — Теперь еще, слава
богу, винниц развелось немного. А вот в старое время, когда провожал я царицу по Переяславской дороге, еще покойный Безбородько… [Безбородко — секретарь Екатерины II, в
качестве министра иностранных дел сопровождал ее во время поездки в Крым.]
Он предлагает новое антропологическое доказательство бытия Божьего. «Идея
Бога действительно дана человеку, но только она дана ему не откуда-нибудь извне, в
качестве мысли о
Боге, а предметно-фактически осуществлена в нем природою его личности, как нового образа
Бога.