Неточные совпадения
Ей не было и двух лет, когда ее мать, русская красавица из хорошей фамилии, увлекшаяся французом-танцором,
отцом Маргариты, и вышедшая за него замуж без дозволения родителей,
уехала от него с другим избранником сердца, оставив дочь на руках
отца.
Он погнался по следам влюбленной парочки, догнал ее на одной из ближайших станций
от Петербурга и под угрозой вернуть дочь к
отцу и предать суду, отобрал капитал, оставив влюбленным десять-пятнадцать тысяч, с которыми они
уехали за границу, где и обвенчались.
Вот вопрос, который мучил всю дорогу Николая Герасимовича
от родительского дома, откуда он
уехал, как и предполагал, на другой день возвращения из Москвы
отца, до станции железной дороги и по железной дороге вплоть до Петербурга.
Неточные совпадения
— Нет! — говорил он на следующий день Аркадию, —
уеду отсюда завтра. Скучно; работать хочется, а здесь нельзя. Отправлюсь опять к вам в деревню; я же там все свои препараты оставил. У вас, по крайней мере, запереться можно. А то здесь
отец мне твердит: «Мой кабинет к твоим услугам — никто тебе мешать не будет»; а сам
от меня ни на шаг. Да и совестно как-то
от него запираться. Ну и мать тоже. Я слышу, как она вздыхает за стеной, а выйдешь к ней — и сказать ей нечего.
Когда дедушка,
отец и брат, простившийся с Климом грубо и враждебно,
уехали, дом не опустел
от этого, но через несколько дней Клим вспомнил неверующие слова, сказанные на реке, когда тонул Борис Варавка:
Я перепугался: бал и обед! В этих двух явлениях выражалось все,
от чего так хотелось удалиться из Петербурга на время, пожить иначе, по возможности без повторений, а тут вдруг бал и обед!
Отец Аввакум также втихомолку смущался этим. Он не был в Капштате и отчаивался уже быть. Я подговорил его
уехать, и дня через два, с тем же Вандиком, который был еще в Саймонстоуне, мы отправились в Капштат.
Это было большое варварство, но вреда нам не принесло, и вскоре мы «закалились» до такой степени, что в одних рубашках и босые спасались по утрам с младшим братом в старую коляску, где, дрожа
от холода (дело было осенью, в период утренних заморозков), ждали, пока
отец уедет на службу.
Наконец гости
уехали, взяв обещание с
отца и матери, что мы через несколько дней приедем к Ивану Николаичу Булгакову в его деревню Алмантаево, верстах в двадцати
от Сергеевки, где гостил Мансуров с женою и детьми. Я был рад, что
уехали гости, и понятно, что очень не радовался намерению ехать в Алмантаево; а сестрица моя, напротив, очень обрадовалась, что увидит маленьких своих городских подруг и знакомых: с девочками Мансуровыми она была дружна, а с Булгаковыми только знакома.