Неточные совпадения
Скоро она имела удовольствие убедиться, как удачно поступила она, что
потребовала сама отпуск из России. К ней явился вице-канцлер Воронцов и от имени императрицы стал упрашивать отказаться от мысли оставить Россию, так как это намерение сильно начинает беспокоить императрицу и всех честных людей, в том числе и его, Воронцова. Он обещал, кроме того, что императрица будет иметь с ней вскоре
свидание наедине. Обещание было исполнено.
Ее несколько развлек визит графа Свянторжецкого, которому она даже отдала второй ключ от калитки, вполне уверенная, что граф Свиридов не решится явиться не в назначенное время, не переговорив с ней. У ней была, кроме того, надежда, что он явится сегодня же и вернет ей ключ. Она сумеет найти время, чтобы
потребовать от него объяснения причин его неявки, и, смотря по уважительности этих причин, накажет его более или менее долгой отсрочкой следующего
свидания.
— Сейчас вам выходить. Фу, черт, на кого вы похожи! Как только скажут: «Нет, он вернется» — идите! Войдите и скажите… — Он назвал какое-то имя собственное, которое я теперь забыл: — «Такой-то
требует свиданья…» — и назад. Поняли?
На заре 17-го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом,
требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Неточные совпадения
Как он умел казаться новым, // Шутя невинность изумлять, // Пугать отчаяньем готовым, // Приятной лестью забавлять, // Ловить минуту умиленья, // Невинных лет предубежденья // Умом и страстью побеждать, // Невольной ласки ожидать, // Молить и
требовать признанья, // Подслушать сердца первый звук, // Преследовать любовь и вдруг // Добиться тайного
свиданья… // И после ей наедине // Давать уроки в тишине!
После пяти, шести
свиданий он чувствовал себя у Маргариты более дома, чем в своей комнате. У нее не нужно было следить за собою, она не
требовала от него ни ума, ни сдержанности, вообще — ничего не
требовала и незаметно обогащала его многим, что он воспринимал как ценное для него.
— Знаю, знаю, — перебил меня Гагин. — Я не имею никакого права
требовать от вас ответа, и вопрос мой — верх неприличия… Но что прикажете делать? С огнем шутить нельзя. Вы не знаете Асю; она в состоянии занемочь, убежать,
свиданье вам назначить… Другая умела бы все скрыть и выждать — но не она. С нею это в первый раз, — вот что беда! Если б вы видели, как она сегодня рыдала у ног моих, вы бы поняли мои опасения.
Оболенский тоже
требовал от меня сведений насчет нашего съезда; я ему сказал с разными прибаутками, что в наших
свиданиях, не так как [у] царских особ, не нужно никаких приготовлений. Следовательно, можно всегда явиться запросто и благодарить бога, что мы не цари.
Пушкин заставил меня рассказать ему про всех наших первокурсных Лицея,
потребовал объяснения, каким образом из артиллеристов я преобразовался в Судьи. Это было ему по сердцу, он гордился мною и за меня! Вот его строфы из «Годовщины 19 октября» 1825 года, где он вспоминает, сидя один, наше
свидание и мое судейство: