И польстился корыстью Бородатый: нагнулся, чтобы снять с него дорогие доспехи, вынул уже турецкий нож в оправе из
самоцветных каменьев, отвязал от пояса черенок с червонцами, снял с груди сумку с тонким бельем, дорогим серебром и девическою кудрею, сохранно сберегавшеюся на память.
Изобрали комаровские богомолицы местечко у раскидистого дуба, мрачно черневшего в высоте густолиственной вершиной. Вынула Аркадия из дорожного пе́щера икону Владимирской Богородицы в густо позлащенной ризе с
самоцветными каменьями, повесила ее на сучке, прилепила к дубу несколько восковых свечек и с молитвой затеплила их. И она и мать Никанора, обе в полном иночестве, в длинных соборных мантиях с креповыми наметками на камилавках, стали перед иконой и, положив начáл, вполголоса стали петь утреню.
И был ли то сон, была ль явь, сам он не знал того, — видит у своего ложа святолепного старца в ветхой одежде, на шее золотой крест с
самоцветными каменьями, такой дорогой, что не только у князя, да и в царской казне такого не бывало.
В ту минуту, когда он крикнул: «Смелым Бог владеет», он забыл про историю с Перновским и думал только о себе, о движении вперед по горе жизни, где на самом верху горела золотом и
самоцветными каменьями царь-птица личной удачи.
Великий князь, одетый в богато убранную из золотой парчи ферезь, — по которой ярко блестели
самоцветные каменья и зарукавья которой пристегивались застегнутыми, величиною в грецкий орех, пуговицами, — в бармы [Оплечья.], убранные яхонтами, величественно сидел на троне с резным невысоким задом из слоновой кости, стоявшем на возвышении и покрытым малинового цвета бархатной полостью с серебряной бахромою; перед ним стоял серебряный стол с вызолоченными ножками, а сбоку столбец с полочками [Этажерка.], на которых была расставлена столовая утварь из чистого литого серебра и золота.
Неточные совпадения
Выходит он под конец на поляну широкую, и посередь той поляны широкой стоит дом не дом, чертог не чертог, а дворец королевский или царский, весь в огне, в серебре и золоте и в
каменьях самоцветных, весь горит и светит, а огня не видать; ровно солнушко красное, индо тяжело на него глазам смотреть.
— Да не кто другой. Вот, примерно, тянулось раз судишко на бичеве из-под Астрахани вверх по матушке-Волге. На судишке-то народу было немало: всё купцы молодцы с пищалями, с саблями, кафтаны нараспашку, шапки набекрень, не хуже нашего брата. А грузу-то: золота,
каменьев самоцветных, жемчугу, вещиц астраханских и всякой дряни; еще, али полно! Берег-то высокий, бичевник-то узенький, а среди Волги остров: скала голая, да супротив теченья, словно ножом угол вышел, такой острый, что боже упаси.
Великий, грозный и пресветлый царь! // Твой друг и брат, Аббас, владыка перский, // Здоровает тебе на государстве // И братский шлет поклон. Ты держишь Русь // Единою могучею рукой — // Простри, о царь, с любовию другую // На моего владыку и прими // От шах-Аббаса, в знак его приязни, // Сей кованный из золота престол, // В
каменьях самоцветных и в алмазах. // Наследье древних шахов — изо всех // Ценнейшее Аббасовых сокровищ!
Петр. Что мне себя жалеть-то? Уж и так пропащая моя голова, заодно пропадать-то! Говори, мое солнышко, чего тебе нужно: золота, серебра,
каменьев самоцветных — себя заложу, а тебе подарю.
«Весь залитый золотом да орденами и регалиями; в
каменьях самоцветных и алмазах, и так шагает по-медвежьи», — говорили современники.