Неточные совпадения
Еще дорогой она обдумала список приглашенных на завтрашний обед, и во главе этого списка стояло лицо
власть имущее, «
особа», давшая ей, как оказалось теперь, или, как, по крайней мере, она думала, благой совет лично познакомиться с невестой ее племянника.
Власть имущая в Москве «
особа» прибыла одна из первых и принята была Глафирой Петровной в угловой гостиной.
Почти у самого порога двери встретился с нею прибывший первый из приглашенных быть свидетелем при завещании. Это была та самая «
власть имущая в Москве
особа», которая дала роковой совет покойной Глафире Петровне не противиться браку ее племянника с Дарьей Николаевной и самой посмотреть ее.
Быть может сплетня в форме прямого обвинения Дарьи Николаевны в ускорении смерти генеральши Салтыковой и получила бы гораздо большее развитие, если бы не случилось одно обстоятельство, заставившее умолкнуть слишком уж ретивых и громких обвинителей «из общества». Обстоятельство это было «мнение», высказанное «
власть имущей
особой», особенно со времени удачного, по ее мнению, совета, данного ею покойной генеральше повидать лично Дарью Николаевну, покровительствовавшей последней.
Решение относительно сирот окончательно примирило с ней многих из поверивших распространившимся было толкам о том, что она «приложила руку» к смерти Глафиры Петровны.
Власть имущая в Москве «
особа», хотя и защищавшая, как мы видели, горячо Дарью Николаевну, все же внутренно чувствовала во всей этой истории что-то неладное, неразгаданное.
Содержание этого разговора на другой день было известно во всех московских гостиных.
Власть имущая «
особа» лично развозила это известие по Белокаменной.
Волокита была, впрочем, непродолжительна, благодаря, с одной стороны, довольно щедрым подачкам подьячим, а с другой — покровительству, оказываемому Дарье Николаевне Салтыковой, действовавшей по полной доверенности мужа, со стороны «
власть имущей в Москве
особы».
— Все детское, ни синь пороха себе не оставим, напротив, с Божьей помощью, припасем… — не переставала говорить при случае Дарья Николаевна, приводя этим в умиление не только «
власть имущую
особу», но и многих других добродушных людей.
В другом положении находился товарищ ее детских игр, ее друг, Константин Николаевич Рачинский. Не прошло и полугода после смерти Глафиры Петровны Салтыковой, как к Дарье Николаевне прибыла «
власть имущая в Москве
особа». Принята была «
особа», конечно, с должною торжественною почтительностью. Ее встретила Дарья Николаевна, извинившись за мужа, лежавшего больным.
Жизнь Кости, от полученного наследства, ничуть не изменилась, если не считать, что по праздникам он, в сопровождении слуги, был посылаем на поклон к «
власть имущей
особы», которая дарила его изредка мелкими суммами «на гостинцы». Купленные на эти деньги гостинцы, он по-братски делил с Машей, к которой был привязан чисто братской привязанностью, и без которой не мог съесть кусочка.
Костя, действительно, молчал, но не потому, что домашний ад Салтыковых не производил на него впечатления, а потому, что «
власть имущая
особа», всегда наставлявшая его любить и уважать «тетю Доню», не внушала доверия мальчику.
«
Власть имущая в Москве
особа» оказалась права. Привычка детства между Машей и Костей, действительно, с течением времени превратилась в серьезное, прочное чувство. Этому способствовала в данном случае исключительная обстановка их жизни.
«Ишь, наши «женишок с невестушкой» — как звала, с легкой руки отца Николая, Машу и Костю дворня — ходят точно чужие, не взглянут даже лишний разок друг на друга. Врал старый пес про какую-то привязанность с детства… — думала Салтыкова, припоминая слова «
власть имущей в Москве
особы». — Они, кажись, друг от друга стали воротить рыло…»
Костя несколько оправился и сидел с заплаканными глазами, и лицом положительно приговоренного к смерти. Руки его лежали на коленях и он сосредоточенно глядел на блестевшее на указательном пальце правой руки кольцо с великолепным изумрудом. Кольцо это было недавним подарком «
власть имущей в Москве
особы» и вероятно являлось наследственною вещью покойного дяди Кости.
Этот вопрос восстал перед ним во всей его грозной неразрешимости. Он стоял, опираясь рукой на стол, в глубокой задумчивости. На память ему пришла «
власть имущая в Москве
особа».
За последнее время он много думал и пришел к убеждению, что «
власть имущая в Москве
особа» играет в его жизни какую-то таинственную, но важную роль, что между ними «
особой» существует какая-то связь, хотя ему и неизвестная, но прочная и серьезная. По некоторым отрывочным фразам и полусловам «
особы» Костя мог догадаться, что заботы, которые старик проявляет относительно его, для «
особы» обязательны. Кому же, как не ему, может он поведать все происшедшее, кому же как не ему должен он выложить свою душу?
В последний год отношения Кости к «
власти имущей в Москве
особе» круто изменилось.
«
Власть имущая в Москве
особа» жила в казенном доме, занимая громадную в несколько десятков комнат квартиру, несмотря на то, что была совершенно одинока. Многочисленный штат швейцаров, курьеров и лакеев охранял административное величие «
особы» и проникнуть в кабинет «его превосходительства» было очень и очень затруднительно даже для представителей родовитых фамилий Москвы, исключая, конечно, приемных дней и часов, в которые, впрочем, редко кого «
особа» принимала в кабинете.
Таков роман, который сложился среди москвичей, как объяснение отношений «
власть имущей
особы» к его домоправительнице.
И действительно, вся Москва знала неподкупность Тамары Абрамовны и то, что в ней «нет корысти ни на столько». В одном только пункте было бессильно влияние «на
власть имущую
особу» со стороны Тамары Абрамовны — это во взгляде «
особы» на Дарью Николаевну Салтыкову, которую «домоправительница» ненавидела от всей души. Ненависть эта была первое время чисто инстинктивная, но потом, собираемые Тамарой Абрамовной сведения о «Салтычихе» придавали этому чувству все более и более серьезные и прочные основания.
В то время, когда происходила описанная нами сцена в кабинете «
власть имущей в Москве
особы», Дарья Николаевна Салтыкова уже встала, оделась тщательнее обыкновенного и занялась хозяйственными распоряжениями. На нее снова, как говорили дворовые, нашел «тихий стих». Она была на самом деле в прекрасном расположении духа и даже говорила со всеми ласковым, медоточивым голосом. Происходило это от приятно вчера проведенного вечера и от предвкушения сладости сегодняшнего второго свидания.
Она послала несколько гонцов в место служения Кости и к некоторым знакомым, а сама поехала к «
власть имущей
особе».
Мысль об исчезнувшем предмете ее страстного каприза помешала ей даже обратить, как это несомненно сделала бы она в другое время, серьезное внимание на странное приказание, отданное швейцару «
особой» и ее «домоправительницей» не принимать ее, Салтыкову. Если бы она была способна рассуждать, то, быть может, сблизила бы эти факты и догадалась бы, что исчезновение Кости находится в связи с таким распоряжением «
власть имущей в Москве
особы». Но рассуждать Дарья Николаевна не была способна.
Наступила ночь, а Костя не возвращался. Дарья Николаевна провела эту ночь без сна. Она разделась, но с открытыми, горящими бессильной злобой глазами, пролежала до раннего утра. Посланная ею Даша возвратилась с докладом, что барина все нет. Салтыкова вскочила с постели, оделась и снова помчалась в дом «
власть имущей в Москве
особе». Она надеялась, что в приемные часы — это был и приемный день — ее пропустят, но надежды ее рушились в подъезде. Грозный швейцар загородил ей дорогу, произнеся вчерашнее...
Мысль, что Костя и Маша теперь может быть уже воркуют как голубки, под охраной «
власть имущей
особы», доводила Салтыкову до состояния умопомрачения. Она неровными шагами ходила по комнате и в бессильной злобе то сжимала кулаки, то, останавливаясь, стучала костылем в пол.
Ей только хотелось, чтобы он знал тоже, что она в безопасности, а там, где находится он, она догадалась и понимала, что под покровительством «
власти имущей в Москве
особы» он не только огражден от происков Салтыковой, но и находится в безопасности вообще.
«
Власть имущая в Москве
особа» тоже далеко неспроста заявляла своей домоправительнице Тамаре Абрамовне, что по поводу деяний Дарьи Николаевны Салтыковой у ней свои «соображения».
Но знала также «
особа», что Россия накануне обновления, и что державная
власть перейдет в руки «некоей мудрой персоны», как звали великую княгиню Екатерину Алексеевну в переписке между собой ее сторонники, то «подьяческой кляузной и продажной России» наступит конец, и в судах начнет царствовать «нелицеприятие и справедливость».
Костя был живой свидетель злобных поступков «Салтычихи» в руках «
власть имущей в Москве
особы», и раз его превосходительство сам выставит его, то прежние отношения его к Дарье Николаевне, его за нее заступничество, если и будут иметься ввиду, то сочтется ошибкой, которая так свойственна всем людям на всех ступенях иерархической лестницы, да еще и им же исправленной ошибкой.
К этому-то Никите Ивановичу Панину и решилась отправить Костю «
власть имущая в Москве
особа» до времени, для чего и вступила с ним в секретную переписку, изложив все дело и прося дружеского совета и указания.
«
Власть имущая в Москве
Особа» напутствовала его своими наставлениями и дала письмо к Панину, а Тамара Абрамовна, обливаясь слезами, наполнила экипаж разного рода мешочками и кулечками с съестными припасами и лакомствами.
Веселая и казалось праздная жизнь не мешала графу исполнять повеление своей государыни. Он повидался с Бестужевым и «
власть имущей в Москве
особой», получил от них обоих подтверждение истины рассказов Кости и Маши о деяниях Дарьи Николаевны Салтыковой, прислушался к народному в Москве о ней говору и обо всем подробно донес императрице. Вскоре был получен ответ: «нарядить тайное следствие».
Родственники по мужу Салтыковой взволновались. Несмываемое пятно, по их мнению, налагало на их фамилию это следствие. Они собрались на семейный совет и выбрали уполномоченного, который явился к «
власти имущей в Москве
особе».
На втором семейном совете, состоявшемся после этой беседы с «
власть имущей
особой», все Салтыковы единогласно решили «дело» не оставлять и, по крайней мере, добиться того, чтобы оно тянулось как можно дольше.
Ряд празднеств по случаю праздника Рождества Христова и наступившего нового года не давали влюбленным видеть как летит время. Марья Осиповна узнала от Кости, что он уже вступил во владение своим громадным состоянием, но это заинтересовало ее лишь в смысле разгадки отношений к ее жениху «
власть имущей в Москве
особы», которой, кстати сказать, не поставили в вину его прошлое потворство Дарье Николаевне Салтыковой. Константин Николаевич жил в доме «
особы», продолжая числиться на службе при Панине.
Молодые люди, отдавшись сладким мечтам и надеждам, конечно и не могли мыслить даже о близком будущем в ином смысле, как в том, что они будут навеки принадлежать друг другу, но как придворных, так и вообще «московский свет» поражало, что молодые оказываются бесприютными, так как было известно, что медовый месяц они проведут в доме «
власть имущей в Москве
особы», где для них и отделывалось заново несколько комнат.
По этому поводу все перешептывались и недоумевали, и даже затевали разговор с «
власть имущей
особой», как будущим посаженным отцом жениха, и с приближенными императрицы, но те молчали, отделываясь ответом...
Из церкви молодые поехали в дом «
власть имущей в Москве
особы», где состоялся роскошный бал, на котором государыня пленила всех своею милостивою веселостью.