Неточные совпадения
Побоище продолжалось.
Иной дрался поневоле. Быть безучастным зрителем было небезопасно, могли как раз
принять за изменника. Не скоро руки палачей устали наносить удары, наступивший вечер не разогнал их. Кто-то догадался посветить им: зажгли дома убитых, и страшное пламя, откидывая на небо багровое зарево и наводя грозные тени на двигавшихся во мраке убийц, придавало этой картине
вид еще ужаснее, еще поразительнее.
В десятом часу утра камердинер, сидевший в комнате возле спальной, уведомлял Веру Артамоновну, мою экс-нянюшку, что барин встает. Она отправлялась приготовлять кофей, который он пил один в своем кабинете. Все в доме
принимало иной вид, люди начинали чистить комнаты, по крайней мере показывали вид, что делают что-нибудь. Передняя, до тех пор пустая, наполнялась, даже большая ньюфаундлендская собака Макбет садилась перед печью и, не мигая, смотрела в огонь.
Все трое метались по магазину, точно бесы; на стеклах шкапов скользили их отражения, казалось, что все кругом загорелось, тает и вот сейчас
примет иной вид, иные формы.
Неточные совпадения
Все, что ни попадалось ему,
приняло вид смеющийся: и домы, и проходившие мужики, довольно, впрочем, сурьезные, из которых
иной уже успел съездить своего брата в ухо.
Толпа воспитанников его с
виду казалась так шаловлива, развязна и жива, что
иной принял бы ее за беспорядочную, необузданную вольницу.
Москва
приняла совсем
иной вид.
Марья Дмитриевна
приняла вид достойный и несколько обиженный. «А коли так, — подумала она, — мне совершенно все равно; видно, тебе, мой батюшка, все как с гуся вода;
иной бы с горя исчах, а тебя еще разнесло». Марья Дмитриевна сама с собой не церемонилась; вслух она говорила изящнее.
Агриппина Алексеевна садится к роялю, отряхивает свои кудри и,
приняв вид отчасти вдохновенный, отчасти полоумный, начинает разыгрывать какой-то"Rêve". [«Греза» (франц.).] Я совершенно убежден, что в эту сладкую минуту она отнюдь не сомневается, что стихотворение Шиллера «Laure am Klavier» [«Лаура у клавесина» (нем.).] написано к ней и что имя Лауры есть не что
иное, как грустная опечатка.