Равнодушие графа оскорбляло ее более, нежели бы оскорбил взрыв негодования, взрыв даже грубый, но показавший бы, что
граф чувствует отсутствие внимания и ласки, которыми окружала его еще несколько дней тому назад любимая и любящая жена.
Неточные совпадения
Граф сообразил, что настойчивостью он может разрушить обаяние к своей особе, которое успел внушить Ольге Ивановне, и кто знает, что под ее влиянием Кора может измениться к нему, так как он еще не успел — он
чувствовал это — совершенно овладеть ее сердцем.
Он
почувствовал, что не может быть судьею
графа Белавина. От судьи требуется, прежде всего, объективное отношение к делу, между тем как он, Караулов, был рабом своего сердца.
Последний сделал вид, что волнение, которое, естественно,
чувствует каждый диссертант, помешало ему увидеть их в публике, а к ним он не заехал и по «окончании мытарств», как выразился
граф Владимир Петрович.
Граф Владимир Петрович
почувствовал насмешку, заключавшуюся в последних словах жены.
Федор Дмитриевич
чувствовал, что
граф, пожалуй, достиг своей цели.
Граф Владимир Петрович встретил Надежду Николаевну, одетую с необыкновенной элегантностью, и тотчас же
почувствовал, что сердце его сжалось преступным желанием.
Но когда рана зарубцевалась, и, плечо перестало болеть,
граф Белавин сразу
почувствовал, что все его прошлое надвигается на него всею тяжестью его заблуждений.
И все представляемые были встречаемы графом Северином все с одним и тем же выражением снисходительного достоинства, сквозь которое просвечивала холодность и сдержанность человека, поставленного обстоятельствами в чуждую и презираемую среду, имеющую над ним в данный момент перевес грубой физической силы:
граф чувствовал себя членом угнетенной национальности, членом европейски-цивилизованной семьи, беспомощно оторванным силой на чужбину, в плен к диким, но довольно благодушным и наивным татарам.
Всадники ехали довольно долго молча, но, несмотря на это молчание, видно было, что
граф чувствует себя очень в духе. Он не раз улыбался и весело поглядывал на своего спутника, а потом, у одного поворота вправо к тогдашней опушке леса, остановил лошадь и сказал:
Уже два дня, как я вернулась в Варшаву и с нетерпением жду свиданья с тобой. Я сама с удовольствием бы поехала к тебе, но ты знаешь, что графиня без меня не справится с прислугой, которая теперь занята уборкой комнат, да и
граф чувствует себя нехорошо и беспрестанно требует меня к себе. А мне очень нужно видеть тебя, Лизочка. Ты одна не станешь спрашивать меня о причинах, а прямо исполнишь мою просьбу. Жду тебя завтра или послезавтра.
Неточные совпадения
— Вы влюблены в этого итальянца, в
графа Милари — да? — спросил он и погрузил в нее взгляд и
чувствовал сам, что бледнеет, что одним мигом как будто взвалил тысячи пуд себе на плечи.
«Ты не узнал меня,
граф?» — сказал он дрожащим голосом. «Сильвио!» — закричал я, и признаюсь, я
почувствовал, как волоса стали вдруг на мне дыбом.
Граф представил меня; я хотел казаться развязным, но чем больше старался взять на себя вид непринужденности, тем более
чувствовал себя неловким.
Как светская женщина, говорила она с майором, скромно старалась уклониться от благодарности старика-нищего; встретила, наконец, своих господ,
графа и графиню, хлопотала, когда
граф упал в воду; но в то же время каждый, не выключая, я думаю, вон этого сиволапого мужика, свесившего из райка свою рыжую бороду, — каждый
чувствовал, как все это тяжело было ей.
Вследствие его и досады, порожденной им, напротив, я даже скоро нашел, что очень хорошо, что я не принадлежу ко всему этому обществу, что у меня должен быть свой кружок, людей порядочных, и уселся на третьей лавке, где сидели
граф Б., барон З., князь Р., Ивин и другие господа в том же роде, из которых я был знаком с Ивиным и
графом Б. Но и эти господа смотрели на меня так, что я
чувствовал себя не совсем принадлежащим и к их обществу.