Неточные совпадения
За одну дурно скрытую
слезу о Польше, за одно
смело сказанное слово — годы ссылки, белого ремня, а иногда и каземат; потому-то и важно, что слова эти говорились и что
слезы эти лились.
«…Мое ребячество было самое печальное, горькое, сколько
слез пролито, не видимых никем, сколько раз, бывало, ночью, не понимая еще, что такое молитва, я вставала украдкой (не
смея и молиться не в назначенное время) и просила бога, чтоб меня кто-нибудь любил, ласкал.
Даже компаньонка считала необходимым обращаться с ним свысока; а он едва
замечал и их самих, и их прием, с любовью давал свои уроки, был тронут понятливостью ученицы и умел трогать ее самое до
слез.
— В Москве показывать за деньги: чудо,
мол, юдо, рак морской, —
заметил ямщик, — ну,
слезай, что ли, трогаем.
«Видел я, — говорил он, — Маккавея, Гедеона… орудие в руках промысла, его
меч, его пращ… и чем более я смотрел на него, тем сильнее был тронут и со
слезами твердил:
меч господень!
меч господень!
Счастливая, не помня себя от восторга, пошла я на место, не
замечая слез, текших по моим щекам, не слыша ног под собою…
Неточные совпадения
― Левин! ― сказал Степан Аркадьич, и Левин
заметил, что у него на глазах были не
слезы, а влажность, как это всегда бывало у него, или когда он выпил, или когда он расчувствовался. Нынче было то и другое. ― Левин, не уходи, ― сказал он и крепко сжал его руку за локоть, очевидно ни за что не желая выпустить его.
Левин вдруг покраснел, но не так, как краснеют взрослые люди, — слегка, сами того не
замечая, но так, как краснеют мальчики, — чувствуя, что они смешны своей застенчивостью и вследствие того стыдясь и краснея еще больше, почти до
слез. И так странно было видеть это умное, мужественное лицо в таком детском состоянии, что Облонский перестал смотреть на него.
Свияжский комически передал слезливую речь предводителя и
заметил, обращаясь к Неведовскому, что его превосходительству придется избрать другую, более сложную, чем
слезы, поверку сумм.
Он слушал ее молча, опустив голову на руки; но только я во все время не
заметил ни одной
слезы на ресницах его: в самом ли деле он не мог плакать, или владел собою — не знаю; что до меня, то я ничего жальче этого не видывал.
В одном из домов слободки, построенном на краю обрыва,
заметил я чрезвычайное освещение; по временам раздавался нестройный говор и крики, изобличавшие военную пирушку. Я
слез и подкрался к окну; неплотно притворенный ставень позволил мне видеть пирующих и расслушать их слова. Говорили обо мне.