Неточные совпадения
Считаться нам странно, патентов на пониманье нет; время,
история, опыт сблизили нас не потому, чтоб они нас перетянули к себе или мы — их, а потому, что и они, и мы ближе к истинному воззрению теперь, чем были тогда, когда беспощадно терзали друг друга в журнальных статьях, хотя и тогда я не помню, чтобы мы сомневались в их горячей
любви к России или они — в нашей.
— Очень уж велика!.. Могла бы быть и меньше! — подхватил Вихров. — Ну, а еще какой-нибудь другой
истории любви, Гаврило Емельяныч, не знаешь ли? — прибавил он.
Возьмите, например, хоть самый прием автора:
историю любви и страданий Наташи с Алешей рассказывает нам человек, сам страстно в нее влюбленный и решившийся пожертвовать собою для ее счастья.
И он шамкающим ртом и масляными глазами, глядя куда-то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и
историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней.
Неточные совпадения
Засверкали глазенки у татарчонка, а Печорин будто не замечает; я заговорю о другом, а он, смотришь, тотчас собьет разговор на лошадь Казбича. Эта
история продолжалась всякий раз, как приезжал Азамат. Недели три спустя стал я замечать, что Азамат бледнеет и сохнет, как бывает от
любви в романах-с. Что за диво?..
Тогда я рассказал всю драматическую
историю нашего знакомства с нею, нашей
любви, — разумеется, прикрыв все это вымышленными именами.
— Интересно, что сделает ваше поколение, разочарованное в человеке? Человек-герой, видимо, антипатичен вам или пугает вас, хотя
историю вы мыслите все-таки как работу Августа Бебеля и подобных ему. Мне кажется, что вы более индивидуалисты, чем народники, и что массы выдвигаете вы вперед для того, чтоб самим остаться в стороне. Среди вашего брата не чувствуется человек, который сходил бы с ума от
любви к народу, от страха за его судьбу, как сходит с ума Глеб Успенский.
— Я — смешанных воззрений. Роль экономического фактора — признаю, но и роль личности в
истории — тоже. Потом — материализм: как его ни толкуйте, а это учение пессимистическое, революции же всегда делались оптимистами. Без социального идеализма, без пафоса
любви к людям революции не создашь, а пафосом материализма будет цинизм.
— Не все, — ответил Иноков почему-то виноватым тоном. — Мне Пуаре рассказал, он очень много знает необыкновенных
историй и любит рассказывать. Не решил я — чем кончить? Закопал он ребенка в снег и ушел куда-то, пропал без вести или — возмущенный бесплодностью
любви — сделал что-нибудь злое? Как думаете?