«Я не стыжусь тебе признаться, — писал мне 26 января 1838 один юноша, — что мне очень горько теперь.
Помоги мне ради той жизни, к которой призвал меня, помоги мне своим советом. Я хочу учиться, назначь мне книги, назначь что хочешь, я употреблю все силы, дай мне ход, — на тебе будет грех, если ты оттолкнешь меня».
Рассказ мой о былом, может, скучен, слаб — но вы, друзья, примите его радушно; этот труд
помог мне пережить страшную эпоху, он меня вывел из праздного отчаяния, в котором я погибал, он меня воротил к вам. С ним я вхожу не весело, но спокойно (как сказал поэт, которого я безмерно люблю) в мою зиму.
Неточные совпадения
—
Я знаю, что он не съезжал, но он нетрезв, уронит суповую чашку, разобьет ее, обольет скатерть и перепугает
меня; пусть он проветрится, le grand air [свежий воздух (фр.).]
помогает.
— Да,
я у Николая Павловича завтракал. Впрочем,
я не думаю, чтоб от этого болела голова.
Я пройдусь немного, это
мне всегда
помогает.
Бродя по улицам,
мне наконец пришел в голову один приятель, которого общественное положение ставило в возможность узнать, в чем дело, а может, и
помочь. Он жил страшно далеко, на даче за Воронцовским полем;
я сел на первого извозчика и поскакал к нему. Это был час седьмой утра.
— Помилуйте, зачем же это?
Я вам советую дружески: и не говорите об Огареве, живите как можно тише, а то худо будет. Вы не знаете, как эти дела опасны — мой искренний совет: держите себя в стороне; тормошитесь как хотите, Огареву не
поможете, а сами попадетесь. Вот оно, самовластье, — какие права, какая защита; есть, что ли, адвокаты, судьи?
Вот раз позвал он
меня и одного товарища — славного солдата, ему потом под Малым Ярославцем обе ноги оторвало — и стал нам говорить, как его молдаванка обидела и что хотим ли мы
помочь ему и дать ей науку.
—
Я, — сказал он, — пришел поговорить с вами перед окончанием ваших показаний. Давнишняя связь моего покойного отца с вашим заставляет
меня принимать в вас особенное участие. Вы молоды и можете еще сделать карьеру; для этого вам надобно выпутаться из дела… а это зависит, по счастию, от вас. Ваш отец очень принял к сердцу ваш арест и живет теперь надеждой, что вас выпустят; мы с князем Сергием Михайловичем сейчас говорили об этом и искренно готовы многое сделать; дайте нам средства
помочь.
Случай
мне помог, иначе он сильно повредил бы
мне; иметь зуб на зло, которое он
мне не сделал, было бы смешно и жалко.
— И полно, полно! Что ты это?
Я, грешный человек, иной раз беру благодарность. Жалованье у
меня малое, поневоле возьмешь; но принять, так было бы за что. Как
я тебе
помогу; добро бы ребро или зуб, а то прямо в глаз! Возьмите денежки ваши назад.
Разлука, ссылка, религиозная экзальтация писем, получаемых
мною, любовь, сильнее и сильнее обнимавшая всю душу, и вместе гнетущее чувство раскаяния, — все это
помогало Витбергу.
Ни одна женщина не приехала
помочь ей, показать участие, посмотреть за детьми, за домом. Витберг остался с нею; пророк-чиновник и
я взялись за хлопоты.
Я сделал многое для того, чтоб привязать их, обращался учтиво,
помогал им денежно и довел только до того, что они перестали
меня слушаться; они только боялись советников, которые обращались с ними, как с мальчишками, и стали вполпьяна приходить на службу.
Московская жизнь, сначала слишком рассеянная, не могла благотворно действовать, ни успокоить.
Я не только не
помог ей в это время, а, напротив, дал повод развиться сильнее и глубже всем Grubelei…
Она у нас прожила год. Время под конец нашей жизни в Новгороде было тревожно —
я досадовал на ссылку и со дня на день ждал в каком-то раздраженье разрешения ехать в Москву. Тут
я только заметил, что горничная очень хороша собой… Она догадалась!.. и все прошло бы без шага далее. Случай
помог. Случай всегда находится, особенно когда ни с одной стороны его не избегают.
Ногам было просто больно,
я зарыл их в солому, потом почтальон дал
мне какой-то воротник, но и это мало
помогло.
— А ей-богу, хотел повесить, — отвечал жид, — уже было его слуги совсем схватили меня и закинули веревку на шею, но я взмолился пану, сказал, что подожду долгу, сколько пан хочет, и пообещал еще дать взаймы, как только
поможет мне собрать долги с других рыцарей; ибо у пана хорунжего — я все скажу пану — нет и одного червонного в кармане.
— Э-эх! человек недоверчивый! — засмеялся Свидригайлов. — Ведь я сказал, что эти деньги у меня лишние. Ну, а просто, по человечеству, не допускаете, что ль? Ведь не «вошь» же была она (он ткнул пальцем в тот угол, где была усопшая), как какая-нибудь старушонка процентщица. Ну, согласитесь, ну «Лужину ли, в самом деле, жить и делать мерзости, или ей умирать?». И не
помоги я, так ведь «Полечка, например, туда же, по той же дороге пойдет…».
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то
я готов служить сию минуту. Моя обязанность
помогать проезжающим.
Городничий. Жаловаться? А кто тебе
помог сплутовать, когда ты строил мост и написал дерева на двадцать тысяч, тогда как его и на сто рублей не было?
Я помог тебе, козлиная борода! Ты позабыл это?
Я, показавши это на тебя, мог бы тебя также спровадить в Сибирь. Что скажешь? а?
Скотинин. Кого? За что? В день моего сговора!
Я прошу тебя, сестрица, для такого праздника отложить наказание до завтрева; а завтра, коль изволишь,
я и сам охотно
помогу. Не будь
я Тарас Скотинин, если у
меня не всякая вина виновата. У
меня в этом, сестрица, один обычай с тобою. Да за что ж ты так прогневалась?
—
Я буду, — отвечала Варенька. — Они собираются уезжать, так
я обещалась
помочь укладываться.
А каким образом знание сложения и вычитания и катехизиса
поможет ему улучшить свое материальное состояние,
я никогда не мог понять.