Неестественность положения и колорита, суровое величие, отрешающее от земли и от земного, намеренное пренебрежение красотою и изяществом — составляет аскетическое отрицание
земной красоты; образ — не картина: это слабый очерк, намек; но художественная натура итальянцев не могла долго удержаться в пределах символического искусства и, развивая его далее и далее, ко времени Льва X, с своей стороны, вышла из преобразовательного искусства в область чисто художественную.
Воистину еврейки молодой // Мне дорого душевное спасенье. // Приди ко мне, прелестный ангел мой, // И мирное прими благословенье. // Спасти хочу
земную красоту! // Любезных уст улыбкою довольный, // Царю небес и господу-Христу // Пою стихи на лире богомольной. // Смиренных струн, быть может, наконец // Ее пленят церковные напевы, // И дух святой сойдет на сердце девы; // Властитель он и мыслей и сердец.
И насколько наша
земная красота есть отблеск небесной, софийной, постольку же наша, обремененная тяжелою плотью, чувственность есть маска, даже гроб чувственности непорочной и святой.
Даже суровый старик Деев не щунял ее за скудость источников ее слез; и он, возвращаясь с сыновних похорон, прощал невестке
земную красоту ее и, поглядев на нее, проговорил только:
Неточные совпадения
Однако по смутным воспоминаниям соображали они, что Крым — это
земной рай, где растет виноград и зреют превкусные крымские яблоки; что
красоты Кавказа живописны, величественны и никем не описуемы, кроме Лермонтова; что Подольская губерния лежит на одной широте с Парижем, и оттого в ней редко выпадает снег, и летом произрастают персики и абрикосы; что Полесье славится своими зубрами, а его обитатели колтунами, и так далее в этом же роде.
Должно быть, Александров инстинктивно так влюблен в
земную заманчивую
красоту, что готов боготворить каждый ее осколочек, каждую пылинку… Сам этого не понимая, он похож на скупого и жадного миллионера, который никому не позволяет прикоснуться к своему золоту, ибо к чужой руке могут пристать микроскопические частички обожаемого металла.
И как-то вдруг слышишь, что уже весь лес, за минуту важно задумчивый, налился сотнями птичьих голосов, наполнен хлопотами живых существ, чистейших на земле, — по образу их человек, отец
красоты земной, создал в утешение себе эльфов, херувимов, серафимов и весь ангельский чин.
Отстоял службу, хожу вокруг церкви. День ясный, по снегу солнце искрами рассыпалось, на деревьях синицы тенькают, иней с веток отряхая. Подошёл к ограде и гляжу в глубокие дали
земные; на горе стоит монастырь, и пред ним размахнулась, раскинулась мать-земля, богато одетая в голубое серебро снегов. Деревеньки пригорюнились; лес, рекою прорезанный; дороги лежат, как ленты потерянные, и надо всем — солнце сеет зимние косые лучи. Тишина, покой,
красота…
Кто прелести небес иль даже след // Небесного, рассеянный лучами // В улыбке уст, в движеньи черных глаз, // Всё, что так дружно с первыми мечтами, // Всё, что встречаем в жизни только раз, // Не отличит от
красоты ничтожной, // От
красоты земной, нередко ложной?