Неточные совпадения
В это время Львов узнал о ее положении и поспешил к ней. Соня обрадовалась ему, как родному, и, узнав, что отец с труппой
в Моршанске и что
в Тамбове, кроме дворника Кузьмы с собакой Леберкой,
в театре никого нет, решила поехать к отцу по совету Львова. Он
проводил ее — Соня была слаба и кашляла кровью.
Вместо уехавшего
в Тамбов Семилетова приехал новый декоратор, Яковлев-Чумак, попавший
в театр из чумаков:
в юности он на волах соль из Крыма
возил.
Против
театра ни отец, ни мать ничего не имели. Чтобы не беспокоил их поздним возвращением, ему
в доме отделили квартирку, где он и
завел библиотеку.
Все остальные
театры и
в столицах и
в провинции
в это время молчали. Только предприимчивая Шкаморда ухитрялась по уездным городам и подмосковным фабрикам делать то же, что и Вильде: ставить сцены из пьес
в костюмах. Она нанимала и
возила актеров.
Я с ним познакомился
в первые дни моего поступления
в Кружок, старшиной которого он был и ведал сценой. Он все вечера
проводил в Кружке, приходя поздно только
в те дни, когда
в Малом
театре бывали новые постановки. И всегда — с актерами — будь они большие, будь они маленькие — днем завтракал
в «Щербаках», а потом, когда они закрылись, к «Ливорно» и у Вельде, актерских ресторанчиках.
После завтрака Петр Платонович
проводил меня до подъезда Кружка. С этого дня началась наша дружба, скоро, впрочем, кончившаяся, так как я на Пасхе уехал на много лет
в провинцию, ни разу не побывавши
в этот сезон
в Малом, потому что был занят все спектакли, а постом Малый
театр закрывался.
В этот сезон она служила
в Ростове-на-Дону, и об ее успехах писали обе воронежские газеты — «Телеграф» и «Дон», которые вообще
отводили много места
театру, перепечатывая известия из газет, благо материал вполне цензурный, весьма читабельный, а главное — бесплатный.
В бенефис М. Н. Ермоловой он прислал свою коляску, чтобы
отвезти ее из
театра домой.
Когда источники иссякли, он изредка, в год раз, иногда два, сделает дорогую шалость, купит брильянты какой-нибудь Armance, экипаж, сервиз, ездит к ней недели три,
провожает в театр, делает ей ужины, сзывает молодежь, а потом опять смолкнет до следующих денег.
Если мы не отыщем ничего, что удовлетворяло бы справедливому мнению Симановского о достоинстве независимого, ничем не поддержанного труда, тогда я все-таки остаюсь при моей системе: учить Любу чему можно,
водить в театр, на выставки, на популярные лекции, в музеи, читать вслух, доставлять ей возможность слушать музыку, конечно, понятную.
Это была последняя полоса его игры, когда он, уже пожилым человеком, еще сохранял большую артистическую энергию. Случилось так, что я его в Нижнем не видал (и точно не знаю, езжал ли он к нам, когда меня уже
возили в театр) и вряд ли даже видал его портреты. Тогда это было во сто раз труднее, чем теперь.
Неточные совпадения
Во время же игры Дарье Александровне было невесело. Ей не нравилось продолжавшееся при этом игривое отношение между Васенькой Весловским и Анной и та общая ненатуральность больших, когда они одни, без детей, играют
в детскую игру. Но, чтобы не расстроить других и как-нибудь
провести время, она, отдохнув, опять присоединилась к игре и притворилась, что ей весело. Весь этот день ей всё казалось, что она играет на
театре с лучшими, чем она, актерами и что ее плохая игра портит всё дело.
Его очень развлекла эта тройка. Он решил
провести вечер
в театре, — поезд отходил около полуночи. Но вдруг к нему наклонилось косоглазое лицо Лютова, — меньше всего Самгин хотел бы видеть этого человека. А Лютов уже трещал:
В Дрездене он с Кириловым все утра
проводил в галерее — да изредка бывал
в театре. Райский торопил Кирилова ехать дальше,
в Голландию, потом
в Англию и
в Париж. Но Кирилов уперся и
в Англию не поехал.
Когда
в губернском городе С. приезжие жаловались на скуку и однообразие жизни, то местные жители, как бы оправдываясь, говорили, что, напротив,
в С. очень хорошо, что
в С. есть библиотека,
театр, клуб, бывают балы, что, наконец, есть умные, интересные, приятные семьи, с которыми можно
завести знакомства. И указывали на семью Туркиных как на самую образованную и талантливую.
Прошло несколько дней, унылых, однообразных, Бурмакин
сводил жену
в театр. Давали «Гамлета». Милочку прежде всего удивило, что муж ведет ее не
в ложу, а куда-то
в места за креслами. Затем Мочалов ей не понравился, и знаменитое «башмаков еще не износила», приведшее ее мужа
в трепет (он даже толкнул ее локтем, когда трагик произносил эти слова), пропало совсем даром.