Неточные совпадения
На берегу Цны, как раз против омута,
в старинном барском саду, тогда уже перешедшем к одному из купцов-миллионеров,
находился наш летний
театр. Около
театра, между фруктовыми деревьями, стоял обширный двухэтажный дом, окруженный террасами, куда выходили комнаты, отведенные труппе. Женатые имели отдельные комнаты на верхнем этаже, холостые помещались по двое и по трое. Там же, рядом с квартирой семьи Григорьева, была и большая столовая, но обедали мы больше на широкой террасе, примыкавшей к столовой.
Рассветало, когда мы с Андреевым-Бурлаком вышли от А. А. Бренко. Народу на улицах было много. Несли освященные куличи и пасхи. По Тверской шел народ из Кремля. Ни одного извозчика, ни одного экипажа: шли и по тротуарам и посреди улиц. Квартира Бурлака
находилась при
театре в нижнем этаже, вход
в нее был со двора.
Кроме провинциального актера Илькова, все артисты принадлежали к составу Русского драматического
театра, выросшего на развалинах
театра Бренко.
Театр этот
находился в Камергерском переулке,
в том же доме, где теперь Московский Художественный
театр.
Неточные совпадения
Однажды,
в театре (Мочалов
находился тогда на высоте своей славы, и Лаврецкий не пропускал ни одного представления), увидел он
в ложе бельэтажа девушку, — и хотя ни одна женщина не проходила мимо его угрюмой фигуры, не заставив дрогнуть его сердце, никогда еще оно так сильно не забилось.
Медвежонок, разумеется, тотчас был истреблен, а Пушкин при этом случае, не обинуясь, говорил: «
Нашелся один добрый человек, да и тот медведь!» Таким же образом он во всеуслышание
в театре кричал: «Теперь самое безопасное время — по Неве идет лед».
В Париже отличная груша дюшес стоит десять су, а
в Красном Холму ее ни за какие деньги не укупишь.
В Париже бутылка прекраснейшего ПонтИ-КанИ стоит шесть франков, а
в Красном Холму за Зызыкинскую отраву надо заплатить три рубля. И так далее, без конца. И все это не только не выходит из пределов Краснохолмских идеалов, но и вполне подтверждает оные. Даже
театры найдутся такие, которые по горло уконтентуют самого требовательного Краснохолмского обывателя.
Позади ложи, взятой для ее светлости г-жи фон Полозов» (бог ведает, как умудрился кельнер ее достать — не подкупил же он штадт-директора
в самом деле!) — позади этой ложи
находилась небольшая комнатка, обставленная диванчиками; прежде чем войти
в нее, Марья Николаевна попросила Санина поднять ширмочки, отделявшие ложу от
театра.
Но кроме того, что один буквально сидел на другом, особенно
в задних рядах, заняты были еще нары, кулисы, и, наконец,
нашлись любители, постоянно ходившие за
театр,
в другую казарму, и уже оттуда, из-за задней кулисы, высматривавшие представление.