Неточные совпадения
Страстный любитель лошадей, князь
поехал как-то на самую знаменитую конскую ярмарку — Коренную — и там подружился
с Василием Трофимовичем Островским, маленьким актером бродячей труппы Григорьева.
И
с тех пор Селиванов окончательно застрял в провинции, охранка запретила ему въезд и Москву, а там и слухи о нем пропали. Вася получал от него приветствия через знакомых актеров и сам посылал их
с теми, кто
ехал служить в тот город, где был Селиванов, а потом следы его потерялись.
Почти все
поехали в Москву на великопостный актерский съезд, а «свои» — семья старых друзей-актеров — остались, и тут же была составлена маленькая труппа из десяти человек,
с которой Григорьев обыкновенно ездил по ярмаркам и маленьким городкам.
В это время Львов узнал о ее положении и поспешил к ней. Соня обрадовалась ему, как родному, и, узнав, что отец
с труппой в Моршанске и что в Тамбове, кроме дворника Кузьмы
с собакой Леберкой, в театре никого нет, решила
поехать к отцу по совету Львова. Он проводил ее — Соня была слаба и кашляла кровью.
Они
ехали в Москву служить в Московский артистический кружок, звали и меня
с собой, обещая устроить.
Зашел домой — жил я у певчего недалеко от театра, — заплатил три рубля за квартиру, сказал, что
еду в Саратов, распрощался дружески и ушел, захватив
с собою свое имущество: узелок
с переменой белья.
Убедившись, что я решил
ехать, Вася предложил зайти к нему и в Москву выехать
с шестичасовым поездом. В уютных двух комнатах
с книжными шкафами была печечка, из которой Вася вынул горшок щей
с мясом, а из шкафа пирог
с капустой и холодную телятину и поставил маленький самоварчик, который и вскипел, пока мы ужинали. Решили после ужина уснуть, да проговорили до пяти часов утра — спать некогда.
А мы в то лето
с Гришей в Курске служили —
поехали прокатиться на ярмарку…
— Одна?
С Далматовым разошлась? Одна
едет?
В день концерта, назначенного в девять часов, я
с утра ушел на работу и прямо попал на большой пожар у Рогожской, продолжавшийся весь день, а оттуда
поехал в редакцию, где наскоро написал отчет, торопясь домой, чтобы переодеться для концерта.
— Мне пришлось выйти за вас и сказать публике, что автор стихотворения на пожаре у Рогожской, и это было встречено шумным приветствием. А сообщил об этом гласный думы Шамин, который два часа назад
ехал мимо и видел вас рядом
с брандмайором Потехиным: «Оба в саже, оба мокрые!»
Камердинер
поехал с вещами в купе, а я пошел пешком
с Курского к Николаевскому вокзалу.
За ним сверху,
с Лубянки, мчались одиночки, пары, тащились ваньки — зимники на облезлых клячах, тоже ухитрявшиеся торопиться под горку. Обратно, из Охотного, встречные им,
едут в гору обыкновенно тихо. Прополз сверху обоз, груженный мороженой рыбой. На паре битюгов везли громадную белугу, причем голова ее и туловище лежали на длинных дровнях, а хвост покоился на других, привязанных к задку первых.
А. М. Максимов сказал, что сегодня утром приехал в Москву И. Ф. Горбунов, который не откажется выступить
с рассказом из народного быта,
С. А. Бельская и В. И. Родон обещали дуэт из оперетки, Саша Давыдов споет цыганские песни, В. И. Путята прочтет монолог Чацкого, а П. П. Мещерский прямо
с репетиции
поехал в «Щербаки» пригласить своего друга — чтеца П. А. Никитина, слава о котором гремела в Москве, но на сцене в столице он ни разу не выступал, несмотря на постоянные приглашения и желание артистов Малого театра послушать его.
Я не свожу глаз
с Ермоловой — она боится пропустить каждый звук. Она живет. Она
едет по этим полям в полном одиночестве и радуется простору, волнам золотого моря колосьев, стаям птиц. Это я вижу в ее глазах, вижу, что для нее нет ничего окружающего ее, ни седого Юрьева, который возвеличил ее своей пьесой, ни Федотовой, которая не радуется новой звезде, ни Рено,
с ее красотой, померкшей перед ней, полной жизни и свежести… Она смотрит вдаль… Видит только поля, поля, поля…
Прощаясь еще в номере, Боков взял слово, что если не выйдет
с театром, —
ехать к нему.
— Ва! Мы кунаки! Мои деньги — твои деньги, мой лошадь — твой лошадь! — И предложил мне гулять
с ним, пока я хочу. — Охотиться будем… Туда-сюда
поедем. Хорошо будет.
Оказывается, что Ага еще задолго до меня занимался переселением своих черкесов
с Кавказа в Турцию, его выследили, и тогда мы пробирались к нему на Ингур, чтобы скрыться в его дебрях, и попали в обвал. Я узнал только теперь от него, что он
с Саматом отправил целый аул, а сам уехал в Стамбул на войну. Через несколько лет он
поехал на Кавказ, но те аулы, откуда он увел своих в Турцию, все еще стояли в развалинах.
В день бенефиса Тамара
едет утром на вокзал, встречает Райчеву, везет ее в лучшую гостиницу по людным улицам. Артистку узнают, видят, говорят о ней, и около театральной кассы толпится народ. К вечеру — аншлаг. При первом выходе бенефицианта встречают аплодисментами и полным молчанием после каждого акта и лучших монологов Гамлета. Тепло встретили Офелию, красавицу
С. Г. Бороздину, дочь известного артиста Г. И. Григорьева. Она только одна пока удостоилась аплодисментов и бисировала песнь Офелии.
Я двинулся к группе, чтобы извиниться за опоздание. Потом узнал, что прямо
с вокзала они
поехали на репетицию, а вещи отослали в гостиницу.
Кончился тамбовский сезон. Почти все уехали в Москву на обычный великопостный съезд актеров для заключения контрактов
с антрепренерами к предстоящим сезонам. Остались только друзья Григорьева да остался на неделю Вольский
с семьей. Ему не надо было
ехать в Москву: Григорьев уже пригласил его на следующую зиму; Вольского вообще приглашали телеграммами заранее.
Неточные совпадения
Сначала он принял было Антона Антоновича немного сурово, да-с; сердился и говорил, что и в гостинице все нехорошо, и к нему не
поедет, и что он не хочет сидеть за него в тюрьме; но потом, как узнал невинность Антона Антоновича и как покороче разговорился
с ним, тотчас переменил мысли, и, слава богу, все пошло хорошо.
Городничий (в сторону,
с лицом, принимающим ироническое выражение).В Саратовскую губернию! А? и не покраснеет! О, да
с ним нужно ухо востро. (Вслух.)Благое дело изволили предпринять. Ведь вот относительно дороги: говорят,
с одной стороны, неприятности насчет задержки лошадей, а ведь,
с другой стороны, развлеченье для ума. Ведь вы, чай, больше для собственного удовольствия
едете?
Городничий. Как-с? Изволите
ехать?
Городничий. Я пригласил вас, господа,
с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам
едет ревизор.
Хлестаков. Да, я лучше
с вами на дрожках
поеду.