Неточные совпадения
В екатерининские времена на этом месте стоял
дом,
в котором
помещалась типография Н. И. Новикова, где он печатал свои издания.
Дом этот был сломан тогда же, а потом,
в первой половине прошлого столетия, был выстроен новый, который принадлежал генералу Шилову, известному богачу, имевшему
в столице силу, человеку, весьма оригинальному: он не брал со своих жильцов плату за квартиру, разрешал селиться по сколько угодно человек
в квартире, и никакой не только прописки, но и записей жильцов не велось…
Купеческий клуб
помещался в обширном
доме, принадлежавшем
в екатерининские времена фельдмаршалу и московскому главнокомандующему графу Салтыкову и после наполеоновского нашествия перешедшем
в семью дворян Мятлевых. У них-то и нанял его московский Купеческий клуб
в сороковых годах.
В старину Дмитровка носила еще название Клубной улицы — на ней
помещались три клуба: Английский клуб
в доме Муравьева, там же Дворянский, потом переехавший
в дом Благородного собрания; затем
в дом Муравьева переехал Приказчичий клуб, а
в дом Мятлева — Купеческий. Барские палаты были заняты купечеством, и барский тон сменился купеческим, как и изысканный французский стол перешел на старинные русские кушанья.
За Нарышкинским сквером, на углу Малой Дмитровки, против Страстного монастыря,
в старинном барском
доме много лет
помещалось «Общество любителей художеств», которое здесь устраивало модные тогда «Периодические выставки».
Во дворе
дома Училища живописи во флигельке, где была скульптурная мастерская Волнухина, много лет
помещалась столовка, занимавшая две сводчатые комнаты, и
в каждой комнате стояли чисто-начисто вымытые простые деревянные столы с горами нарезанного черного хлеба. Кругом на скамейках сидели обедавшие.
Еще задолго до ресторана «Эрмитаж»
в нем
помещался разгульный трактир «Крым», и перед ним всегда стояли тройки, лихачи и парные «голубчики» по зимам, а
в дождливое время часть Трубной площади представляла собой непроездное болото, вода заливала Неглинный проезд, но до Цветного бульвара и до
дома Внукова никогда не доходила.
В конце прошлого столетия при канализационных работах наткнулись на один из таких ходов под воротами этого
дома, когда уже «Ада» не было, а существовали лишь подвальные помещения (
в одном из них
помещалась спальня служащих трактира, освещавшаяся и днем керосиновыми лампами).
Мосолов умер
в 1914 году. Он пожертвовал
в музей драгоценную коллекцию гравюр и офортов, как своей работы, так и иностранных художников. Его тургеневскую фигуру помнят старые москвичи, но редко кто удостаивался бывать у него. Целые дни он проводил
в своем
доме за работой, а иногда отдыхал с трубкой на длиннейшем черешневом чубуке у окна, выходившего во двор, где
помещался в восьмидесятых годах гастрономический магазин Генералова.
В соседнем флигеле
дома Мосолова
помещался трактир Гусенкова, а во втором и третьем этажах — меблированные комнаты. Во втором этаже номеров было около двадцати, а
в верхнем — немного меньше.
В первый раз я побывал
в них
в 1881 году, у актера А. Д. Казакова.
В выходящем на проезд
доме помещался трактир Арсентьича, задний фасад которого выходил на огромнейший двор, тянувшийся почти до Златоустовского переулка.
Полтораста лет стоит на Тверской
дом,
в котором
помещается теперь Моссовет.
Полного расцвета клуб достиг
в доме графа Шереметева на Воздвиженке, где долго
помещалась городская управа.
Третий
дом на этой улице, не попавший
в руки купечества, заканчивает правую сторону Большой Дмитровки, выходя и на бульвар.
В конце XVIII века
дом этот выстроил ротмистр Талызин, а
в 1818 году его вдова продала
дом Московскому университету. Ровно сто лет, с 1818 по 1918 год,
в нем
помещалась университетская типография, где сто лет печатались «Московские ведомости».
Во флигеле
дома, где был театр Бренко,
помещалась редакция журнала «Будильник». Прогорел театр Бренко, прогорел Малкиель,
дома его перешли к кредиторам. «Будильник» продолжал там существовать, и помещение редакции с портретами главных сотрудников,
в числе которых был еще совсем юный Антон Чехов, изображено Константином Чичаговым и напечатано
в красках во всю страницу журнала
в 1886 году.
Актеры собирались
в «Ливорно» до тех пор, пока его не закрыли. Тогда они стали собираться
в трактире Рогова
в Георгиевском переулке, на Тверской, вместе с охотнорядцами, мясниками и рыбниками. Вверху
в этом
доме помещалась библиотека Рассохина и театральное бюро…
…С Тверской мы прошли через Иверские ворота и свернули
в глубокую арку старинного
дома, где прежде
помещалось губернское правление.
На Тверской, против Брюсовского переулка,
в семидесятые и
в начале восьмидесятых годов, почти рядом с генерал-губернаторским дворцом, стоял большой
дом Олсуфьева — четырехэтажный, с подвальными этажами, где
помещались лавки и винный погреб. И лавки и погребок имели два выхода: на улицу и во двор — и торговали на два раствора.
Неточные совпадения
Редакция
помещалась на углу тихой Дворянской улицы и пустынного переулка, который, изгибаясь, упирался
в железные ворота богадельни. Двухэтажный
дом был переломлен: одна часть его осталась на улице, другая, длиннее на два окна, пряталась
в переулок.
Дом был старый, казарменного вида, без украшений по фасаду, желтая окраска его стен пропылилась, приобрела цвет недубленой кожи, солнце раскрасило стекла окон
в фиолетовые тона, и над полуслепыми окнами этого
дома неприятно было видеть золотые слова: «Наш край».
Часовня примыкала к стене
дома Лидии,
в нижнем его этаже
помещался «Магазин писчебумажных принадлежностей и кустарных изделий»; рядом с дверью
в магазин выступали на панель три каменные ступени, над ними — дверь мореного дуба, без ручки, без скобы, посредине двери медная дощечка с черными буквами: «Л. Т. Муромская».
К счастью, прибыл обед, нарочно заказанный накануне где-то поблизости (через Ламберта и Альфонсинку) у одного замечательного француза-повара, жившего без места и искавшего
поместиться в аристократическом
доме или
в клубе.
В шесть часов вечера все народонаселение высыпает на улицу, по взморью, по бульвару. Появляются пешие, верховые офицеры, негоцианты, дамы. На лугу, близ
дома губернатора, играет музыка. Недалеко оттуда, на горе,
в каменном
доме, живет генерал, командующий здешним отрядом, и тут же близко
помещается в здании, вроде монастыря, итальянский епископ с несколькими монахами.
Единственным живым местом во всем
доме была та половина, которую занимал Ляховский, да еще большой флигель, где
помещалась контора; оранжерея и службы были давно обращены
в склады водки и спирта.