Неточные совпадения
На что Чичиков с весьма вежливым наклонением головы и искренним пожатием руки отвечал, что он
не только с большою охотою
готов это исполнить, но даже почтет за священнейший долг.
Сидят они на том же месте, одинаково держат голову, их почти
готов принять за мебель и думаешь, что отроду еще
не выходило слово из таких уст; а где-нибудь в девичьей или в кладовой окажется просто: ого-го!
Чичиков постарался объяснить, что его соболезнование совсем
не такого рода, как капитанское, и что он
не пустыми словами, а делом
готов доказать его и,
не откладывая дела далее, без всяких обиняков, тут же изъявил готовность принять на себя обязанность платить подати за всех крестьян, умерших такими несчастными случаями. Предложение, казалось, совершенно изумило Плюшкина. Он, вытаращив глаза, долго смотрел на него и наконец спросил...
«Нет, этого мы приятелю и понюхать
не дадим», — сказал про себя Чичиков и потом объяснил, что такого приятеля никак
не найдется, что одни издержки по этому делу будут стоить более, ибо от судов нужно отрезать полы собственного кафтана да уходить подалее; но что если он уже действительно так стиснут, то, будучи подвигнут участием, он
готов дать… но что это такая безделица, о которой даже
не стоит и говорить.
— Ну, видите ли, я вдруг постигнул ваш характер. Итак, почему ж
не дать бы мне по пятисот рублей за душу, но… состоянья нет; по пяти копеек, извольте,
готов прибавить, чтобы каждая душа обошлась, таким образом, в тридцать копеек.
— Я
готов, — сказал Чичиков. — От вас зависит только назначить время. Был бы грех с моей стороны, если бы для эдакого приятного общества да
не раскупорить другую-третью бутылочку шипучего.
Позабыл то, что ведь хорошего человека
не продаст помещик; я
готов голову положить, если мужик Чичикова
не вор и
не пьяница в последней степени, праздношатайка и буйного поведения».
Герой наш поворотился в ту ж минуту к губернаторше и уже
готов был отпустить ей ответ, вероятно ничем
не хуже тех, какие отпускают в модных повестях Звонские, Линские, Лидины, Гремины и всякие ловкие военные люди, как, невзначай поднявши глаза, остановился вдруг, будто оглушенный ударом.
Может быть, некоторые читатели назовут все это невероятным; автор тоже в угоду им
готов бы назвать все это невероятным; но, как на беду, все именно произошло так, как рассказывается, и тем еще изумительнее, что город был
не в глуши, а, напротив, недалеко от обеих столиц.
«Почему ж
не дать? я
готов четвертак, другой».
— Какой вздор! Из какого-нибудь пустого слова… Да я совсем
не такой человек. Я, пожалуй, к нему сам
готов приехать.
— Вы думаете: «Дурак, дурак этот Петух! зазвал обедать, а обеда до сих пор нет». Будет
готов, почтеннейший.
Не успеет стриженая девка косы заплесть, как он поспеет.
— А дело, по-настоящему, вздор. У него нет достаточно земли, — ну, он и захватил чужую пустошь, то есть он рассчитывал, что она
не нужна, и о ней хозяева <забыли>, а у нас, как нарочно, уже испокон века собираются крестьяне праздновать там Красную горку. По этому-то поводу я
готов пожертвовать лучше другими лучшими землями, чем отдать ее. Обычай для меня — святыня.
— Приятное столкновенье, — сказал голос того же самого, который окружил его поясницу. Это был Вишнепокромов. — Готовился было пройти лавку без вниманья, вдруг вижу знакомое лицо — как отказаться от приятного удовольствия! Нечего сказать, сукна в этом году несравненно лучше. Ведь это стыд, срам! Я никак
не мог было отыскать… Я
готов тридцать рублей, сорок рублей… возьми пятьдесят даже, но дай хорошего. По мне, или иметь вещь, которая бы, точно, была уже отличнейшая, или уж лучше вовсе
не иметь.
Не так ли?
— Афанасий Васильевич! вновь скажу вам — это другое. В первом случае я вижу, что я все-таки делаю. Говорю вам, что я
готов пойти в монастырь и самые тяжкие, какие на меня ни наложат, труды и подвиги я буду исполнять там. Я уверен, что
не мое дело рассуждать, что взыщется <с тех>, которые заставили меня делать; там я повинуюсь и знаю, что Богу повинуюсь.
— Афанасий Васильевич! вашу власть и я
готов над собою <признать>, ваш слуга и что хотите: отдаюсь вам. Но
не давайте работы свыше сил: я
не Потапыч и говорю вам, что ни на что доброе
не гожусь.
— И вот что еще хотел тебе сказать, — продолжал каким-то зазвеневшим вдруг голосом Митя, — если бить станут дорогой аль там, то я не дамся, я убью, и меня расстреляют. И это двадцать ведь лет! Здесь уж ты начинают говорить. Сторожа мне ты говорят. Я лежал и сегодня всю ночь судил себя:
не готов! Не в силах принять! Хотел «гимн» запеть, а сторожевского тыканья не могу осилить! За Грушу бы все перенес, все… кроме, впрочем, побой… Но ее туда не пустят.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет!
Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать
не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я
готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Анна Андреевна. Ты, Антоша, всегда
готов обещать. Во-первых, тебе
не будет времени думать об этом. И как можно и с какой стати себя обременять этакими обещаниями?
Хлестаков. Да, если вы
не согласитесь отдать руки Марьи Антоновны, то я черт знает что
готов…
Хлестаков (продолжая удерживать ее).Из любви, право из любви. Я так только, пошутил, Марья Антоновна,
не сердитесь! Я
готов на коленках у вас просить прощения. (Падает на колени.)Простите же, простите! Вы видите, я на коленях.
Произошло объяснение; откупщик доказывал, что он и прежде был
готов по мере возможности; Беневоленский же возражал, что он в прежнем неопределенном положении оставаться
не может; что такое выражение, как"мера возможности", ничего
не говорит ни уму, ни сердцу и что ясен только закон.