Неточные совпадения
Ноздрев, возвратившись, повел гостей осматривать все, что ни было у него на
деревне, и
в два часа с небольшим показал решительно все, так что ничего уж больше не
осталось показывать.
Так как подобное зрелище для мужика сущая благодать, все равно что для немца газеты или клуб, то скоро около экипажа накопилась их бездна, и
в деревне остались только старые бабы да малые ребята.
«Дурак, дурак! — думал Чичиков, — промотает все, да и детей сделает мотишками.
Оставался бы себе, кулебяка,
в деревне».
Он уверил ее, что детей нужно везти в Москву, а ей одной, с глупой гувернанткой,
оставаться в деревне, — она поверила; скажи он ей, что детей нужно сечь, так же как сечет своих княгиня Варвара Ильинична, она и тут, кажется бы, согласилась, — сказала бабушка, поворачиваясь в своем кресле с видом совершенного презрения.
Он, однако, изумился, когда узнал, что приглашенные им родственники
остались в деревне. «Чудак был твой папа́ всегда», — заметил он, побрасывая кистями своего великолепного бархатного шлафрока, [Шлафрок — домашний халат.] и вдруг, обратясь к молодому чиновнику в благонамереннейше застегнутом вицмундире, воскликнул с озабоченным видом: «Чего?» Молодой человек, у которого от продолжительного молчания слиплись губы, приподнялся и с недоумением посмотрел на своего начальника.
Варвара Павловна повела свою атаку весьма искусно; не выдаваясь вперед, по-видимому вся погруженная в блаженство медовых месяцев, в деревенскую тихую жизнь, в музыку и чтение, она понемногу довела Глафиру до того, что та в одно утро вбежала, как бешеная, в кабинет Лаврецкого и, швырнув связку ключей на стол, объявила, что не в силах больше заниматься хозяйством и не хочет
оставаться в деревне.
Неточные совпадения
Первое время деревенской жизни было для Долли очень трудное. Она живала
в деревне в детстве, и у ней
осталось впечатление, что
деревня есть спасенье от всех городских неприятностей, что жизнь там хотя и не красива (с этим Долли легко мирилась), зато дешева и удобна: всё есть, всё дешево, всё можно достать, и детям хорошо. Но теперь, хозяйкой приехав
в деревню, она увидела, что это всё совсем не так, как она думала.
— Мы здесь не умеем жить, — говорил Петр Облонский. — Поверишь ли, я провел лето
в Бадене; ну, право, я чувствовал себя совсем молодым человеком. Увижу женщину молоденькую, и мысли… Пообедаешь, выпьешь слегка — сила, бодрость. Приехал
в Россию, — надо было к жене да еще
в деревню, — ну, не поверишь, через две недели надел халат, перестал одеваться к обеду. Какое о молоденьких думать! Совсем стал старик. Только душу спасать
остается. Поехал
в Париж — опять справился.
Он говорил, что очень сожалеет, что служба мешает ему провести с семейством лето
в деревне, что для него было бы высшим счастием, и,
оставаясь в Москве, приезжал изредка
в деревню на день и два.
Хотя я не совсем был с ним согласен, однако ж чувствовал, что долг чести требовал моего присутствия
в войске императрицы. Я решился последовать совету Зурина: отправить Марью Ивановну
в деревню и
остаться в его отряде.
Ел человек мало, пил осторожно и говорил самые обыкновенные слова, от которых
в памяти не
оставалось ничего, — говорил, что на улицах много народа, что обилие флагов очень украшает город, а мужики и бабы окрестных
деревень толпами идут на Ходынское поле.