Неточные совпадения
Визитная карточка,
будь она писана хоть на трефовой двойке или бубновом тузе, но вещь
была очень
священная.
Но я теперь должен, как в решительную и
священную минуту, когда приходится спасать свое отечество, когда всякий гражданин несет все и жертвует всем, — я должен сделать клич хотя к тем, у которых еще
есть в груди русское сердце и понятно сколько-нибудь слово «благородство».
Может быть при допущении того, что 2 равно 3, подобие математики, но не может быть никакого действительного математического знания. И при допущении убийства в виде казни, войны, самозащиты, может быть только подобие нравственности, но никакой действительной нравственности. Признание жизни каждого человека
священной есть первое и единственное основание всякой нравственности.
В объективной истории мира нет ничего священного, а есть лишь условная символизация,
священное есть лишь в мире существования, лишь в экзистенциальных субъектах.
Неточные совпадения
Левин едва помнил свою мать. Понятие о ней
было для него
священным воспоминанием; и будущая жена его должна
была быть в его воображении повторением того прелестного, святого идеала женщины, каким
была для него мать.
Как
быть! кисейный рукав слабая защита, и электрическая искра пробежала из моей руки в ее руку; все почти страсти начинаются так, и мы часто себя очень обманываем, думая, что нас женщина любит за наши физические или нравственные достоинства; конечно, они приготовляют, располагают ее сердце к принятию
священного огня, а все-таки первое прикосновение решает дело.
Воображенью край
священный: // С Атридом спорил там Пилад, // Там закололся Митридат, // Там
пел Мицкевич вдохновенный // И, посреди прибрежных скал, // Свою Литву воспоминал.
Чей взор, волнуя вдохновенье, // Умильной лаской наградил // Твое задумчивое пенье? // Кого твой стих боготворил?» // И, други, никого, ей-богу! // Любви безумную тревогу // Я безотрадно испытал. // Блажен, кто с нею сочетал // Горячку рифм: он тем удвоил // Поэзии
священный бред, // Петрарке шествуя вослед, // А муки сердца успокоил, // Поймал и славу между тем; // Но я, любя,
был глуп и нем.
Он верил, что душа родная // Соединиться с ним должна, // Что, безотрадно изнывая, // Его вседневно ждет она; // Он верил, что друзья готовы // За честь его приять оковы // И что не дрогнет их рука // Разбить сосуд клеветника; // Что
есть избранные судьбами, // Людей
священные друзья; // Что их бессмертная семья // Неотразимыми лучами // Когда-нибудь нас озарит // И мир блаженством одарит.