Неточные совпадения
— Ясные паны! — произнес жид. — Таких панов еще никогда не видывано. Ей-богу, никогда. Таких добрых, хороших и храбрых не было еще на свете!.. — Голос его замирал и дрожал от страха. — Как можно, чтобы мы думали про запорожцев что-нибудь нехорошее! Те совсем не наши, те, что арендаторствуют на Украине! Ей-богу, не наши! То совсем не жиды: то черт знает что. То такое, что только поплевать на него,
да и
бросить! Вот и они скажут то же. Не правда ли, Шлема, или ты, Шмуль?
Все
бросили вмиг берег и снарядку челнов, ибо предстоял теперь сухопутный, а не морской поход, и не суда
да козацкие чайки [Чайки — длинные узкие речные суда запорожцев.] — понадобились телеги и кони.
Бросьте такую чертову повадку, прочь кидайте всякие юбки, берите одно только оружье, коли попадется доброе,
да червонцы или серебро, потому что они емкого свойства и пригодятся во всяком случае.
И когда турки, обрадовавшись, что достали себе такого слугу, стали пировать и, позабыв закон свой, все перепились, он принес все шестьдесят четыре ключа и роздал невольникам, чтобы отмыкали себя,
бросали бы цепи и кандалы в море, а брали бы наместо того сабли
да рубили турков.
— Хоть неживого,
да довезу тебя! Не попущу, чтобы ляхи поглумились над твоей козацкою породою, на куски рвали бы твое тело
да бросали его в воду. Пусть же хоть и будет орел высмыкать из твоего лоба очи,
да пусть же степовой наш орел, а не ляшский, не тот, что прилетает из польской земли. Хоть неживого, а довезу тебя до Украйны!
Неточные совпадения
Придут будить до солнышка, // Лукошко припасут, // На донце
бросят корочку: // Сгложи ее —
да полное // Лукошко набери!..»
— Спит душенька на подушечке… спит душенька на перинушке… а боженька тук-тук!
да по головке тук-тук!
да по темечку тук-тук! — визжала блаженная,
бросая в Грустилова щепками, землею и сором.
— Я пожалуюсь?
Да ни за что в свете! Разговоры такие пойдут, что и не рад жалобе! Вот на заводе — взяли задатки, ушли. Что ж мировой судья? Оправдал. Только и держится всё волостным судом
да старшиной. Этот отпорет его по старинному. А не будь этого —
бросай всё! Беги на край света!
—
Да, но без шуток, — продолжал Облонский. — Ты пойми, что женщина, милое, кроткое, любящее существо, бедная, одинокая и всем пожертвовала. Теперь, когда уже дело сделано, — ты пойми, — неужели
бросить ее? Положим: расстаться, чтобы не разрушить семейную жизнь; но неужели не пожалеть ее, не устроить, не смягчить?
—
Да вот не
бросаете же, — сказал Николай Иванович Свияжский, — стало-быть, расчеты есть.