Неточные совпадения
— Ну, чего вам? — спросил
он,
обращаясь к Тарантьеву.
Теорий у
него на этот предмет не было никаких.
Ему никогда не приходило в голову подвергать анализу свои чувства и отношения
к Илье Ильичу;
он не сам выдумал
их;
они перешли от отца, деда, братьев, дворни, среди которой
он родился и воспитался, и
обратились в плоть и кровь.
Наконец
обратился к саду:
он решил оставить все старые липовые и дубовые деревья так, как
они есть, а яблони и груши уничтожить и на место
их посадить акации; подумал было о парке, но, сделав в уме примерно смету издержкам, нашел, что дорого, и, отложив это до другого времени, перешел
к цветникам и оранжереям.
— А тебе, — сказал
он,
обращаясь к дворнику, — надо бы унять этих разбойников, а не смеяться. Ты зачем приставлен здесь? Порядок всякий исправлять. А ты что? Я вот скажу барину-то; постой, будет тебе!
— Как
он смеет так говорить про моего барина? — возразил горячо Захар, указывая на кучера. — Да знает ли
он, кто мой барин-то? — с благоговением спросил
он. — Да тебе, — говорил
он,
обращаясь к кучеру, — и во сне не увидать такого барина: добрый, умница, красавец! А твой-то точно некормленая кляча! Срам посмотреть, как выезжаете со двора на бурой кобыле: точно нищие! Едите-то редьку с квасом. Вон на тебе армячишка, дыр-то не сосчитаешь!..
— Тарантьев, Иван Герасимыч! — говорил Штольц, пожимая плечами. — Ну, одевайся скорей, — торопил
он. — А Тарантьеву скажи, как придет, — прибавил
он,
обращаясь к Захару, — что мы дома не обедаем, и что Илья Ильич все лето не будет дома обедать, а осенью у
него много будет дела, и что видеться с
ним не удастся…
Гордость
его страдала, и
он мрачно
обращался с женой. Когда же, однако, случалось, что Илья Ильич спрашивал какую-нибудь вещь, а вещи не оказывалось или она оказывалась разбитою, и вообще, когда случался беспорядок в доме и над головой Захара собиралась гроза, сопровождаемая «жалкими словами», Захар мигал Анисье, кивал головой на кабинет барина и, указывая туда большим пальцем, повелительным шепотом говорил: «Поди ты
к барину: что
ему там нужно?»
И Ольге никогда не пришло бы в голову прочесть. Если
они затруднялись обе, тот же вопрос
обращался к барону фон Лангвагену или
к Штольцу, когда
он был налицо, и книга читалась или не читалась, по
их приговору.
После обеда
он подошел
к ней спросить, не пойдет ли она гулять. Она, не отвечая
ему,
обратилась к тетке с вопросом...
«Еще
к тетке
обратилась! — думал
он, — этого недоставало! Вижу, что ей жаль, что любит, пожалуй… да этой любви можно, как товару на бирже, купить во столько-то времени, на столько-то внимания, угодливости… Не ворочусь, — угрюмо думал
он. — Прошу покорно, Ольга, девочка! по ниточке, бывало, ходила. Что с ней?»
Она вынула из портфеля письмо и подала
ему.
Он подошел
к свечке, прочел и положил на стол. А глаза опять
обратились на нее с тем же выражением, какого она уж давно не видала в
нем.
Артемий Филиппович (в сторону).Эка, черт возьми, уж и в генералы лезет! Чего доброго, может, и будет генералом. Ведь у него важности, лукавый не взял бы его, довольно. (
Обращаясь к нему.)Тогда, Антон Антонович, и нас не позабудьте.
Солнце сквозь окно блистало ему прямо в глаза, и мухи, которые вчера спали спокойно на стенах и на потолке, все
обратились к нему: одна села ему на губу, другая на ухо, третья норовила как бы усесться на самый глаз, ту же, которая имела неосторожность подсесть близко к носовой ноздре, он потянул впросонках в самый нос, что заставило его крепко чихнуть, — обстоятельство, бывшее причиною его пробуждения.
Неточные совпадения
Городничий. Нет, нет; позвольте уж мне самому. Бывали трудные случаи в жизни, сходили, еще даже и спасибо получал. Авось бог вынесет и теперь. (
Обращаясь к Бобчинскому.)Вы говорите,
он молодой человек?
— Поняли, старички? —
обратился он к обеспамятевшим обывателям.
— Тако да видят людие! — сказал
он, думая попасть в господствовавший в то время фотиевско-аракчеевский тон; но потом, вспомнив, что
он все-таки не более как прохвост,
обратился к будочникам и приказал согнать городских попов:
И как
он потом, ловко повернувшись на одном каблуке,
обратился к городскому голове и присовокупил:
— Я даже изобразить сего не в состоянии, почтеннейшая моя Марфа Терентьевна, —
обращался он к купчихе Распоповой, — что бы я такое наделал и как были бы сии люди против нынешнего благополучнее, если б мне хотя по одному закону в день издавать предоставлено было!