Неточные совпадения
— Что ж это я в самом деле? —
сказал он вслух
с досадой, — надо совесть знать: пора за дело! Дай только волю себе, так и…
— Ах ты, Боже мой! —
с досадой сказал Обломов. — Ведь есть же этакие ослы, что женятся!
— Да вот я кончу только… план… —
сказал он. — Да Бог
с ними! —
с досадой прибавил потом. — Я их не трогаю, ничего не ищу; я только не вижу нормальной жизни в этом. Нет, это не жизнь, а искажение нормы, идеала жизни, который указала природа целью человеку…
— Врет Михей Андреич! —
с досадой сказал Обломов. — Дайте мне контракт!
— Чаю! — мрачно приказывал Иван Матвеевич, и когда половой подал чай и ром, он
с досадой сунул ему бутылку назад. — Это не ром, а гвозди! —
сказал он и, вынув из кармана пальто свою бутылку, откупорил и дал понюхать половому.
— Кой черт услышит здесь? Не помню, что ли, я себя? —
с досадой сказал Тарантьев. — Что ты меня мучишь? Ну, говори.
— Нет, выздоравливаю я! —
сказал он и задумался. — Ах, если б только я мог знать, что герой этого романа — Илья! Сколько времени ушло, сколько крови испортилось! За что? Зачем! — твердил он почти
с досадой.
Робинзон хотел сказать что-то, спрыгнул с подоконника, снова закашлялся и плюнул в корзину с рваной бумагой, — редактор покосился на корзину, отодвинул ее ногой и
сказал с досадой, ткнув кнопку звонка:
— Что за черт — не дозовешься ни одной! —
сказал с досадой Егорка, опять плюя сквозь зубы, — а я там вертел, вертел буравом!
— Уж дал! А! —
сказал с досадой дядя, — тут отчасти я виноват, что не предупредил тебя; да я думал, что ты не до такой степени прост, чтоб через две недели знакомства давать деньги взаймы. Нечего делать, грех пополам, двенадцать с полтиной считай за мной.
Неточные совпадения
«Эх, Влас Ильич! где враки-то? — //
Сказал бурмистр
с досадою. — // Не в их руках мы, что ль?.. // Придет пора последняя: // Заедем все в ухаб, // Не выедем никак, // В кромешный ад провалимся, // Так ждет и там крестьянина // Работа на господ!»
«Да, — вспоминала она, что-то было ненатуральное в Анне Павловне и совсем непохожее на ее доброту, когда она третьего дня
с досадой сказала: «Вот, всё дожидался вас, не хотел без вас пить кофе, хотя ослабел ужасно».
И действительно, он покраснел от
досады и что-то
сказал неприятное. Она не помнила, что она ответила ему, но только тут к чему-то он, очевидно
с желанием тоже сделать ей больно,
сказал:
— Ну, как хочешь, мне всё равно, —
с досадой сказала она.
— Что за охота про это говорить, —
с досадой сказала Кити, — я об этом не думаю и не хочу думать… И не хочу думать, — повторила она, прислушиваясь к знакомым шагам мужа по лестнице террасы.