Неточные совпадения
Райский только глядел, как проворно и крепко
пишет он цифры, как потом идет к нему прежде брюхо учителя с сердоликовой печаткой, потом грудь с засыпанной табаком манишкой.
Ничего не ускользнуло от Райского, только ускользнуло решение задачи.
— Да, упасть в обморок
не от того, от чего вы упали, а от того, что осмелились распоряжаться вашим сердцем, потом уйти из дома и сделаться его женой. «Сочиняет,
пишет письма, дает уроки, получает деньги, и этим живет!» В самом деле, какой позор! А они, — он опять указал на предков, — получали,
ничего не сочиняя, и проедали весь свой век чужое — какая слава!.. Что же сталось с Ельниным?
— За какую библиотеку? Что ты мне там
писал? Я
ничего не понял! Какой-то Марк книги рвал…
Бабушка
написала, Райский
ничего не отвечал, и Савелий женился.
Вот что-то похожее: бродит,
не примиряется с судьбой,
ничего не делает (я хоть рисую и хочу
писать роман), по лицу видно, что
ничем и никем
не доволен…
— Верно, влюблены в Марфеньку: недаром портрет
пишете! Художники, как лекаря и попы, даром
не любят
ничего делать. Пожалуй,
не прочь и того… увлечь девочку, сыграть какой-нибудь романчик, даже драму…
Он какой-то артист: все рисует,
пишет, фантазирует на фортепиано (и очень мило), бредит искусством, но, кажется, как и мы, грешные,
ничего не делает и чуть ли
не всю жизнь проводит в том, что «поклоняется красоте», как он говорит: просто влюбчив по-нашему, как, помнишь, Дашенька Семечкина, которая была однажды заочно влюблена в испанского принца, увидевши портрет его в немецком календаре, и
не пропускала никого, даже настройщика Киша.
От Райского она
не пряталась больше. Он следил за ней напрасно,
ничего не замечал и впадал в уныние. Она
не получала и
не писала никаких таинственных писем, обходилась с ним ласково, но больше была молчалива, даже грустна.
— Чем бы дитя ни тешилось, только бы
не плакало, — заметила она и почти верно определила этой пословицей значение писанья Райского. У него уходило время, сила фантазии разрешалась естественным путем, и он
не замечал жизни,
не знал скуки, никуда и
ничего не хотел. — Зачем только ты
пишешь все по ночам? — сказала она. — Смерть — боюсь… Ну, как заснешь над своей драмой? И шутка ли, до света? ведь ты изведешь себя. Посмотри, ты иногда желт, как переспелый огурец…
— Мы с Наташей
писали к тебе попеременно, одним почерком, шутливые записки, стараясь подражать твоим… Вот и все. Остальное сделала
не я… я
ничего не знала! — кончила она тихо, оборачиваясь лицом к стене.
Она была бледнее прежнего, в глазах ее было меньше блеска, в движениях меньше живости. Все это могло быть следствием болезни, скоро захваченной горячки; так все и полагали вокруг. При всех она держала себя обыкновенно, шила, порола, толковала со швеями,
писала реестры, счеты, исполняла поручения бабушки. И никто
ничего не замечал.
«А когда после? — спрашивала она себя, медленно возвращаясь наверх. — Найду ли я силы
написать ему сегодня до вечера? И что
напишу? Все то же: „
Не могу,
ничего не хочу,
не осталось в сердце
ничего…“ А завтра он будет ждать там, в беседке. Обманутое ожидание раздражит его, он повторит вызов выстрелами, наконец, столкнется с людьми, с бабушкой!.. Пойти самой, сказать ему, что он поступает „нечестно и нелогично“… Про великодушие нечего ему говорить: волки
не знают его!..»
«А отчего у меня до сих пор нет ее портрета кистью? — вдруг спросил он себя, тогда как он, с первой же встречи с Марфенькой, передал полотну ее черты, под влиянием первых впечатлений, и черты эти вышли говорящи, „в портрете есть правда, жизнь, верность во всем… кроме плеча и рук“, — думал он. А портрета Веры нет; ужели он уедет без него!.. Теперь
ничто не мешает, страсти у него нет, она его
не убегает… Имея портрет, легче
писать и роман: перед глазами будет она, как живая…
Он
не знает
ничего, что со мной произошло, и думает, что я все еще в жару страсти, оттого и надеется,
пишет…
Она задумалась, что сказать. Потом взяла карандаш и
написала те же две строки, которые сказала ему на словах,
не прибавив
ничего к прежде сказанным словам.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Что тут
пишет он мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)Я
ничего не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?
Почтмейстер. Нет, о петербургском
ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы
не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик
пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг, течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» — с большим, с большим чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту?
— Да, но он
пишет:
ничего еще
не мог добиться. На-днях обещал решительный ответ. Да вот прочти.
— Кити
пишет мне, что
ничего так
не желает, как уединения и спокойствия, — сказала Долли после наступившего молчания.
— Нет, разорву, разорву! — вскрикнула она, вскакивая и удерживая слезы. И она подошла к письменному столу, чтобы
написать ему другое письмо. Но она в глубине души своей уже чувствовала, что она
не в силах будет
ничего разорвать,
не в силах будет выйти из этого прежнего положения, как оно ни ложно и ни бесчестно.