Неточные совпадения
Красота ее осмысленна,
глаза не глядят беззаботно и светло, а думают. В них
тревога за этих «других», бегающих по улице, скорбящих, нуждающихся, трудящихся и вопиющих.
«А ведь я друг Леонтья — старый товарищ — и терплю, глядя, как эта честная, любящая душа награждена за свою симпатию! Ужели я останусь равнодушным!.. Но что делать: открыть ему
глаза, будить его от этого, когда он так верит, поклоняется чистоте этого… „римского профиля“, так сладко спит в лоне домашнего счастья — плохая услуга! Что же делать? Вот дилемма! — раздумывал он, ходя взад и вперед по переулку. — Вот что разве: броситься, забить
тревогу и смутить это преступное tête-а-tête!..»
Он забыл свои сомнения,
тревоги, синие письма, обрыв, бросился к столу и написал коротенький нежный ответ, отослал его к Вере, а сам погрузился в какие-то хаотические ощущения страсти. Веры не было перед
глазами; сосредоточенное, напряженное наблюдение за ней раздробилось в мечты или обращалось к прошлому, уже испытанному. Он от мечтаний бросался к пытливому исканию «ключей» к ее тайнам.
В
глазах был испуг и
тревога. Она несколько раз трогала лоб рукой и села было к столу, но в ту же минуту встала опять, быстро сдернула с плеч платок и бросила в угол за занавес, на постель, еще быстрее отворила шкаф, затворила опять, ища чего-то
глазами по стульям, на диване — и, не найдя, что ей нужно, села на стул, по-видимому, в изнеможении.
У ней
глаза горели, как звезды, страстью. Ничего злого и холодного в них, никакой
тревоги, тоски; одно счастье глядело лучами яркого света. В груди, в руках, в плечах, во всей фигуре струилась и играла полная, здоровая жизнь и сила.
Переработает ли в себе бабушка всю эту внезапную
тревогу, как землетрясение всколыхавшую ее душевный мир? — спрашивала себя Вера и читала в
глазах Татьяны Марковны, привыкает ли она к другой, не прежней Вере и к ожидающей ее новой, неизвестной, а не той судьбе, какую она ей гадала? Не сетует ли бессознательно про себя на ее своевольное ниспровержение своей счастливой, старческой дремоты? Воротится ли к ней когда-нибудь ясность и покой в душу?
Татьяна Марковна внутренне смутилась, когда Тушин переступил порог ее комнаты. Он, молча, с опущенными
глазами, поздоровался с ней, тоже перемогая свою
тревогу, — и оба в первую минуту не глядели друг на друга.
Неточные совпадения
Она почувствовала, что должна выветрить его
тревогу, и, победив ликование, сделалась серьезно-внимательной, только в ее
глазах блестела еще новая жизнь.
— Кто это? Кто это? — проговорил он вдруг хриплым задыхающимся голосом, весь в
тревоге, с ужасом указывая
глазами на дверь, где стояла дочь, и усиливаясь приподняться.
Дойдя до поворота во вчерашнюю улицу, он с мучительною
тревогой заглянул в нее, на тот дом… и тотчас же отвел
глаза.
Совесть почти не упрекала Фенечку; но мысль о настоящей причине ссоры мучила ее по временам; да и Павел Петрович глядел на нее так странно… так, что она, даже обернувшись к нему спиною, чувствовала на себе его
глаза. Она похудела от непрестанной внутренней
тревоги и, как водится, стала еще милей.
Смотрела она так, как смотрят, вслушиваясь в необыкновенное, непонятное,
глаза у нее были огромные и странно посветлели, обесцветились, губы казались измятыми. Снимая с нее шубку, шляпу, Самгин спрашивал с
тревогой и досадой: