Александр обернулся. В
двух шагах от них стоял старик, под руку с ним хорошенькая девушка, высокого роста, с открытой головой и с зонтиком в руках. Брови у ней слегка нахмурились. Она немного нагнулась вперед и с сильным участием следила глазами за каждым движением Костякова. Она даже не заметила Александра.
Неточные совпадения
Потом медленными
шагами, едва удерживаясь, чтоб не ринуться опрометью вон, он перешел к фортепиано, постучал в разных местах по клавишам, взял с лихорадочным трепетом ноты с пюпитра, взглянул в них и положил назад; имел даже твердость понюхать
два цветка и разбудить попугая.
— Можно, но не для тебя. Не бойся: я такого мудреного поручения тебе не дам. Ты вот только что сделай. Ухаживай за Тафаевой, будь внимателен, не давай Суркову оставаться с ней наедине… ну, просто взбеси его. Мешай ему: он слово, ты
два, он мнение, ты опровержение. Сбивай его беспрестанно с толку, уничтожай на каждом
шагу…
«Нет, — думала она, — без бога, видно, ни на
шаг». Она предложила Александру поехать с ней к обедне в ближайшее село, но он проспал
два раза, а будить она его не решалась. Наконец она позвала его вечером ко всенощной. «Пожалуй», — сказал Александр, и они поехали. Мать вошла в церковь и стала у самого клироса, Александр остался у дверей.
Он как будто был в недоумении. Он делал
шага два и вдруг останавливался посреди комнаты или скорыми
шагами отмеривал два-три конца от одного угла до другого. Казалось, его посетила непривычная дума.
Через час Анна рядом с Голенищевым и с Вронским на переднем месте коляски подъехали к новому красивому дому в дальнем квартале. Узнав от вышедшей к ним жены дворника, что Михайлов пускает в свою студию, но что он теперь у себя на квартире в
двух шагах, они послали ее к нему с своими карточками, прося позволения видеть его картины.
Вот пистолеты уж блеснули, // Гремит о шомпол молоток. // В граненый ствол уходят пули, // И щелкнул в первый раз курок. // Вот порох струйкой сероватой // На полку сыплется. Зубчатый, // Надежно ввинченный кремень // Взведен еще. За ближний пень // Становится Гильо смущенный. // Плащи бросают два врага. // Зарецкий тридцать
два шага // Отмерил с точностью отменной, // Друзей развел по крайний след, // И каждый взял свой пистолет.
К ней подходил высокий молодой человек, как я заключил, с целью пригласить ее; он был от нее в
двух шагах, я же — на противоположном конце залы.
— Четыре… пять… Отойди, братец, отойди; можешь даже за дерево стать и уши заткнуть, только глаз не закрывай; а повалится кто, беги подымать. Шесть… семь… восемь… — Базаров остановился. — Довольно? — промолвил он, обращаясь к Павлу Петровичу, — или еще
два шага накинуть?
Неточные совпадения
Первые
шаги его в свете и на службе были удачны, но
два года тому назад он сделал грубую ошибку.
Но Левин не мог сидеть. Он прошелся
два раза своими твердыми
шагами по клеточке-комнате, помигал глазами, чтобы не видно было слез, и тогда только сел опять за стол.
Но это говорили его вещи, другой же голос в душе говорил, что не надо подчиняться прошедшему и что с собой сделать всё возможно. И, слушаясь этого голоса, он подошел к углу, где у него стояли
две пудовые гири, и стал гимнастически поднимать их, стараясь привести себя в состояние бодрости. За дверью заскрипели
шаги. Он поспешно поставил гири.
Он не раздеваясь ходил своим ровным
шагом взад и вперед по звучному паркету освещенной одною лампой столовой, по ковру темной гостиной, в которой свет отражался только на большом, недавно сделанном портрете его, висевшем над диваном, и чрез ее кабинет, где горели
две свечи, освещая портреты ее родных и приятельниц и красивые, давно близко знакомые ему безделушки ее письменного стола. Чрез ее комнату он доходил до двери спальни и опять поворачивался.
«Однако когда-нибудь же нужно; ведь не может же это так остаться», сказал он, стараясь придать себе смелости. Он выпрямил грудь, вынул папироску, закурил, пыхнул
два раза, бросил ее в перламутровую раковину-пепельницу, быстрыми
шагами прошел мрачную гостиную и отворил другую дверь в спальню жены.