— Нет! куда! ничего не сделает. Эта глупая восторженность никуда не годится, ах да ох!
не привыкнет он к здешнему порядку: где ему сделать карьеру! напрасно приезжал… ну, это уж его дело.
— Сжальтесь надо мной! — заговорила она, — не покидайте меня; что я теперь без вас буду делать? я не вынесу разлуки. Я умру! Подумайте: женщины любят иначе, нежели мужчины: нежнее, сильнее. Для них любовь — все, особенно для меня: другие кокетничают, любят свет, шум, суету; я
не привыкла к этому, у меня другой характер. Я люблю тишину, уединение, книги, музыку, но вас более всего на свете…
Я предсказал тебе, что ты
не привыкнешь к настоящему порядку вещей, а ты понадеялся на мое руководство, просил советов… говорил высоким слогом о современных успехах ума, о стремлениях человечества… о практическом направлении века — ну вот тебе!
Неточные совпадения
Александр долгом считал любить дядю, но никак
не мог
привыкнуть к его характеру и образу мыслей.
— Пиши, пиши: «Но мы начинаем
привыкать друг к другу. Он даже говорит, что можно и совсем обойтись без любви. Он
не сидит со мной, обнявшись, с утра до вечера, потому что это вовсе
не нужно, да ему и некогда». «Враг искренних излияний», — это можно оставить: это хорошо. Написал?
Это мне, да и тебе, вероятно, кажется дико, но он советует
привыкнуть к этой мысли, отчего мы оба
не будем в дураках.
— Да, нехорошо: набело
не может писать. Ну, пусть пока переписывает отпуски, а там, как
привыкнет немного, займите его исполнением бумаг; может быть, он годится: он учился в университете.
— Как так? В твои лета
не ужинать, когда можно! Да ты, я вижу,
не шутя
привыкаешь к здешнему порядку, даже уж слишком. Что ж, там все прилично было? туалет, освещение…
— Ужели и это мечта?.. и это изменило?.. — шептал он. — Горькая утрата! Что ж,
не привыкать-стать обманываться! Но зачем же, я
не понимаю, вложены были в меня все эти неодолимые побуждения к творчеству?..
— Да, конечно. Я очень к ней
привык, но это
не мешает мне делать свое дело. Ну, прощай же, приходи.
— Дядюшка, что бы сказать? Вы лучше меня говорите… Да вот я приведу ваши же слова, — продолжал он,
не замечая, что дядя вертелся на своем месте и значительно кашлял, чтоб замять эту речь, — женишься по любви, — говорил Александр, — любовь пройдет, и будешь жить привычкой; женишься
не по любви — и придешь к тому же результату:
привыкнешь к жене. Любовь любовью, а женитьба женитьбой; эти две вещи
не всегда сходятся, а лучше, когда
не сходятся…
Не правда ли, дядюшка? ведь вы так учили…
Еще предвижу затрудненья: // Родной земли спасая честь, // Я должен буду, без сомненья, // Письмо Татьяны перевесть. // Она по-русски плохо знала, // Журналов наших не читала, // И выражалася с трудом // На языке своем родном, // Итак, писала по-французски… // Что делать! повторяю вновь: // Доныне дамская любовь // Не изъяснялася по-русски, // Доныне гордый наш язык // К почтовой прозе
не привык.
Раскольников
не привык к толпе и, как уже сказано, бежал всякого общества, особенно в последнее время. Но теперь его вдруг что-то потянуло к людям. Что-то совершалось в нем как бы новое, и вместе с тем ощутилась какая-то жажда людей. Он так устал от целого месяца этой сосредоточенной тоски своей и мрачного возбуждения, что хотя одну минуту хотелось ему вздохнуть в другом мире, хотя бы в каком бы то ни было, и, несмотря на всю грязь обстановки, он с удовольствием оставался теперь в распивочной.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты
привык там обращаться с другими: я, брат,
не такого рода! со мной
не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире
не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это
не жаркое.
Хлестаков. Чрезвычайно неприятна.
Привыкши жить, comprenez vous [понимаете ли (фр.).], в свете и вдруг очутиться в дороге: грязные трактиры, мрак невежества… Если б, признаюсь,
не такой случай, который меня… (посматривает на Анну Андреевну и рисуется перед ней)так вознаградил за всё…
Он видел, что старик повар улыбался, любуясь ею и слушая ее неумелые, невозможные приказания; видел, что Агафья Михайловна задумчиво и ласково покачивала головой на новые распоряжения молодой барыни в кладовой, видел, что Кити была необыкновенно мила, когда она, смеясь и плача, приходила к нему объявить, что девушка Маша
привыкла считать ее барышней и оттого ее никто
не слушает.
Это казалось ему чем-то излишним, избытком, к которому он долго
не мог
привыкнуть.
С тех пор, как Алексей Александрович выехал из дома с намерением
не возвращаться в семью, и с тех пор, как он был у адвоката и сказал хоть одному человеку о своем намерении, с тех пор особенно, как он перевел это дело жизни в дело бумажное, он всё больше и больше
привыкал к своему намерению и видел теперь ясно возможность его исполнения.