Неточные совпадения
— Доггерская банка и Галлоперский
маяк.
Деду, как старшему штурманскому капитану, предстояло наблюдать за курсом корабля. Финский залив весь усеян мелями, но он превосходно обставлен
маяками, и в ясную погоду в нем так же безопасно, как на Невском проспекте.
А теперь, в туман, дед, как ни напрягал зрение, не мог видеть Нервинского
маяка.
У него только и было разговору, что о
маяке.
«Как же так, — говорил он всякому, кому и дела не было до
маяка, между прочим и мне, — по расчету уж с полчаса мы должны видеть его.
Все там же, где были и вчера: у Галлоперского
маяка».
«Разумеется, вперед: к Галлоперскому
маяку, — отвечает дед, — уж, чай, и виден!» Вследствие этого на столе чаще стала появляться солонина; состаревшиеся от морских треволнений куры и утки и поросята, выросшие до степени свиней, поступили в число тонких блюд.
А иногда его брал задор: все это подавало постоянный повод к бесчисленным сценам, которые развлекали нас не только между Галлоперским
маяком и Доггерской банкой, но и в тропиках, и под экватором, на всех четырех океанах, и развлекают до сих пор.
Уж я теперь забыл, продолжал ли Фаддеев делать экспедиции в трюм для добывания мне пресной воды, забыл даже, как мы провели остальные пять дней странствования между
маяком и банкой; помню только, что однажды, засидевшись долго в каюте, я вышел часов в пять после обеда на палубу — и вдруг близехонько увидел длинный, скалистый берег и пустые зеленые равнины.
Сегодня, 11-го января, утро ясное, море стихает. Виден Эддистонский
маяк и гладкий, безотрадный утес Лизарда. Прощайте, прощайте! Мы у порога в океан.
Вот милях в трех белеет стройная, как стан женщины, башня Эддистонского
маяка.
Посредине входа лежит островок Коррехидор с
маяком.
По мере нашего приближения берег стал обрисовываться: обозначилась серая, длинная стена, за ней колокольни, потом тесная куча домов. Открылся вход в реку, одетую каменной набережной. На правом берегу, у самого устья, стоит высокая башня
маяка.
Неточные совпадения
Месяц еще не вставал, и только две звездочки, как два спасительные
маяка, сверкали на темно-синем своде.
Струя пены, отбрасываемая кормой корабля Грэя «Секрет», прошла через океан белой чертой и погасла в блеске вечерних огней Лисса. Корабль встал на рейде недалеко от
маяка.
В глухую ночь, когда «Москвитянин» тонул и «
Маяк» не светил ему больше из Петербурга, Белинский, вскормивши своей кровью «Отечественные записки», поставил на ноги их побочного сына и дал им обоим такой толчок, что они могли несколько лет продолжать свой путь с одними корректорами и батырщиками, литературными мытарями и книжными грешниками.
Книга заканчивается словами: «Господь, будь милостив к христианину, который сомневается, к маловеру, который хочет верить, к каторжнику жизни, который пустился в путь один, в ночи, под небом, которое не освещается уже утешительными
маяками древней надежды».
В 1885 г. в октябре беглые каторжники напали на Крильонский
маяк, разграбили всё имущество и убили матроса, бросив его со скалы в пропасть.]