Неточные совпадения
Когда услышите вой
ветра с запада, помните, что это только слабое эхо того зефира, который треплет нас, а задует с востока, от вас, пошлите мне поклон — дойдет. Но уж пристал к борту бот, на который ссаживают лоцмана. Спешу запечатать письмо. Еще последнее «прости»! Увидимся ли? В путешествии, или походе, как называют мои товарищи, пока еще самое лучшее для меня —
надежда воротиться.
Надоело нам лавировать, делая от восьми до двадцати верст в сутки, и мы спустились несколько к югу, в
надежде встретить там другой
ветер и, между прочим, зайти на маленькие острова Баши, лежащие к югу от Формозы, посмотреть, что это такое, запастись зеленью, фруктами и тому подобным.
Отдали якорь при тихом, ласковом
ветре, в теплой, южной ночи — и заранее тешились
надеждой завтра погулять по новым прелестным местам.
Чуть
ветер тише — ну,
надежда: выдержит; а заревел и натянул канаты — сомнение и злоба.
Фрегат повели, приделав фальшивый руль, осторожно, как носят раненого в госпиталь, в отысканную в другом заливе, верстах в 60 от Симодо, закрытую бухту Хеда, чтобы там повалить на отмель, чинить — и опять плавать. Но все
надежды оказались тщетными. Дня два плаватели носимы были бурным
ветром по заливу и наконец должны были с неимоверными усилиями перебраться все (при морозе в 4˚) сквозь буруны на шлюпках, по канату, на берег, у подошвы японского Монблана, горы Фудзи, в противуположной стороне от бухты Хеда.
Неточные совпадения
17-го утром мы распрощались с рекой Нахтоху и тронулись в обратный путь, к староверам. Уходя, я еще раз посмотрел на море с
надеждой, не покажется ли где-нибудь лодка Хей-ба-тоу. Но море было пустынно.
Ветер дул с материка, и потому у берега было тихо, но вдали ходили большие волны. Я махнул рукой и подал сигнал к выступлению. Тоскливо было возвращаться назад, но больше ничего не оставалось делать. Обратный путь наш прошел без всяких приключений.
К утру погода мало изменилась к лучшему.
Ветер был резкий и порывистый. На совете решено было попытаться перевалить через Сихотэ-Алинь, в
надежде, что на западной стороне его будет тише. Решающее значение имел голос Дерсу.
Глаза невольно слипались, мозг дремал, и я пришел сюда в
надежде, что чистый утренний
ветер на этом холме разгонит дремоту.
С летней каторги обыватели перемещались на зимнюю, в
надежде хоть печным теплом отогреться от летних продуваний и сквозных
ветров.
В этой
надежде приехал он в свое место и начал вредить. Вредит год, вредит другой. Народное продовольствие — прекратил, народное здравие — упразднил, письмена — сжег и пепел по
ветру развеял. На третий год стал себя проверять — что за чудо! — надо бы, по-настоящему, вверенному краю уж процвести, а он даже остепеняться не начинал! Как ошеломил он с первого абцуга обывателей, так с тех пор они распахня рот и ходят…