Неточные совпадения
И теперь воды морской нет, ее делают пресною,
за пять тысяч
верст от берега является блюдо свежей зелени и дичи; под экватором можно поесть русской капусты и щей.
Можно ли поверить, что в Петербурге есть множество людей, тамошних уроженцев, которые никогда не бывали в Кронштадте оттого, что туда надо ехать морем, именно оттого, зачем бы стоило съездить
за тысячу
верст, чтобы только испытать этот способ путешествия?
Барин помнит даже, что в третьем году Василий Васильевич продал хлеб по три рубля, в прошлом дешевле, а Иван Иваныч по три с четвертью. То в поле чужих мужиков встретит да спросит, то напишет кто-нибудь из города, а не то так, видно, во сне приснится покупщик, и цена тоже. Недаром долго спит. И щелкают они на счетах с приказчиком иногда все утро или целый вечер, так что тоску наведут на жену и детей, а приказчик выйдет весь в поту из кабинета, как будто
верст за тридцать на богомолье пешком ходил.
Завтрак снова является на столе, после завтрака кофе. Иван Петрович приехал на три дня с женой, с детьми, и с гувернером, и с гувернанткой, с нянькой, с двумя кучерами и с двумя лакеями. Их привезли восемь лошадей: все это поступило на трехдневное содержание хозяина. Иван Петрович дальний родня ему по жене: не приехать же ему
за пятьдесят
верст — только пообедать! После объятий начался подробный рассказ о трудностях и опасностях этого полуторасуточного переезда.
Нет, не отделяет в уме ни копейки, а отделит разве столько-то четвертей ржи, овса, гречихи, да того-сего, да с скотного двора телят, поросят, гусей, да меду с ульев, да гороху, моркови, грибов, да всего, чтоб к Рождеству послать столько-то четвертей родне, «седьмой воде на киселе»,
за сто
верст, куда уж он посылает десять лет этот оброк, столько-то в год какому-то бедному чиновнику, который женился на сиротке, оставшейся после погорелого соседа, взятой еще отцом в дом и там воспитанной.
Напрасно, однако ж, я глазами искал этих лесов: они растут по морским берегам, а внутри, начиная от самого мыса и до границ колонии, то есть
верст на тысячу, почва покрыта мелкими кустами на песчаной почве да искусственно возделанными садами около ферм, а
за границами, кроме редких оазисов, и этого нет.
И нынче еще упорный в ненависти к англичанам голландский фермер, опустив поля шляпы на глаза, в серой куртке, трясется
верст сорок на кляче верхом, вместо того чтоб сесть в омнибус, который,
за три шилинга, часа в четыре, привезет его на место.
Другой переводчик, Эйноске, был в Едо и возился там «с людьми Соединенных Штатов». Мы узнали, что эти «люди» ведут переговоры мирно; что их точно так же провожают в прогулках лодки и не пускают на берег и т. п. Еще узнали, что у них один пароход приткнулся к мели и начал было погружаться на рейде; люди уже бросились на японские лодки, но пробитое отверстие успели заткнуть. Американцы в Едо не были, а только в его заливе, который мелководен, и на судах к столице
верст за тридцать подойти нельзя.
Я пошел берегом к баркасу, который ушел
за мыс, почти к морю, так что пришлось идти
версты три. Вскоре ко мне присоединились барон Шлипенбах и Гошкевич, у которого в сумке шевелилось что-то живое: уж он успел набрать всякой всячины; в руках он нес пучок цветов и травы.
Только лишь прочли этот ответ, как вдруг воротилась партия наших из поездки в реку,
верст за десять.
Все жители Аяна столпились около нас: все благословляли в путь. Ч. и Ф., без сюртуков, пошли пешком проводить нас с
версту. На одном повороте
за скалу Ч. сказал: «Поглядите на море: вы больше его не увидите». Я быстро оглянулся, с благодарностью, с любовью, почти со слезами. Оно было сине, ярко сверкало на солнце серебристой чешуей. Еще минута — и скала загородила его. «Прощай, свободная стихия! в последний раз…»
Выработанному человеку в этих невыработанных пустынях пока делать нечего. Надо быть отчаянным поэтом, чтоб на тысячах
верст наслаждаться величием пустынного и скукой собственного молчания, или дикарем, чтоб считать эти горы, камни, деревья
за мебель и украшение своего жилища, медведей —
за товарищей, а дичь —
за провизию.
Отъезжайте
верст за тридцать от Петербурга или от Москвы куда-нибудь в лес — и вы будете точно в такой же пустыне; вообразите только, что кругом никого нет
верст на тысячу, как я воображаю, что здесь поблизости живут.
Я прошел с
версту и вдруг слышу,
за мной мчится бешеная пара; я раскаялся, что не сел; остановить было нельзя.
«А вы куда изволите: однако в город?» — спросил он. «Да, в Якутск. Есть ли перевозчики и лодки?» — «Как не быть! Куда девается? Вот перевозчики!» — сказал он, указывая на толпу якутов, которые стояли поодаль. «А лодки?» — спросил я, обращаясь к ним. «Якуты не слышат по-русски», — перебил смотритель и спросил их по-якутски. Те зашевелились, некоторые пошли к берегу, и я
за ними. У пристани стояли четыре лодки. От юрты до Якутска считается девять
верст: пять водой и четыре берегом.
Смотритель опять стал разговаривать с якутами и успокоил меня, сказав, что они перевезут меньше, нежели в два часа, но что там берегом четыре
версты ехать мне будет не на чем, надо посылать
за лошадьми в город.
«А там есть какая-нибудь юрта, на том берегу, чтоб можно было переждать?» — спросил я. «Однако нет, — сказал он, — кусты есть… Да почто вам юрта?» — «Куда же чемоданы сложить, пока лошадей приведут?» — «А на берегу: что им доспеется? А не то так в лодке останутся: не азойно будет» (то есть: «Не тяжело»). Я задумался: провести ночь на пустом берегу вовсе не занимательно; посылать ночью в город
за лошадьми взад и вперед восемь
верст — когда будешь под кровлей? Я поверил свои сомнения старику.
«Где же вы бывали?» — спрашивал я одного из них. «В разных местах, — сказал он, — и к северу, и к югу,
за тысячу
верст,
за полторы,
за три». — «Кто ж живет в тех местах, например к северу?» — «Не живет никто, а кочуют якуты, тунгусы, чукчи. Ездят по этим дорогам верхом, большею частью на одних и тех же лошадях или на оленях. По колымскому и другим пустынным трактам есть, пожалуй, и станции, но какие расстояния между ними:
верст по четыреста, небольшие — всего по двести
верст!»
«Да хоть из-за шести или семисот
верст, и то доставят.
Да вот, например, понадобилось снабдить одно место свежим мясом и послали чиновника
за тысячу
верст заготовить сколько-то сот быков и оленей и доставить их
за другие тысячи
верст.
В другой раз случится какое-нибудь происшествие, и посылают служащее лицо, тысячи
за полторы,
за две
верст, произвести следствие или просто осмотреть какой-нибудь отдаленный уголок: все ли там в порядке.
Другой посылается, например, в Нижне-Колымский уезд, — это ни больше ни меньше, как к Ледовитому морю,
за две тысячи пятьсот или три тысячи
верст от Якутска, к чукчам — зачем вы думаете: овладеть их землей, а их самих обложить податью?
Мне остается сказать несколько слов о некоторых из якутских купцов, которые также достигают до здешних геркулесовых столпов, то есть до Ледовитого моря, или в противную сторону, до неведомых пустынь. Один из них ездит, например,
за пятьсот
верст еще далее Нижнеколымска, до которого считается три тысячи
верст от Якутска, к чукчам, другой к югу, на реку Уду, третий к западу, в Вилюйский округ.
На Каменской станции оканчивается Якутская область, начинающаяся у Охотского моря, — это две тысячи
верст: до Иркутска столько же остается — что
за расстояния! Какой детской игрушкой покажутся нам после этого поездки по Европейской России!
Пара оленей отделилась и бросилась от наших лошадей вперед и все мчалась по дороге и забежала
верст за семь от кочевья, а наши лошади пятились от них.
На последних пятистах
верстах у меня начало пухнуть лицо от мороза. И было от чего: у носа постоянно торчал обледенелый шарф: кто-то будто держал
за нос ледяными клещами. Боль невыносимая! Я спешил добраться до города, боясь разнемочься, и гнал более двухсот пятидесяти
верст в сутки, нигде не отдыхал, не обедал.
На глазомер оставалось
версты три, и нам следовало зайти
за коралловый риф, кривой линией опоясывавший все видимое пространство главного, большого острова.
За два дня до прибытия на Усть-Стрелку, где был наш пост, начальник последнего, узнав от посланного вперед орочанина о крайней нужде плавателей, выслал им навстречу все необходимое в изобилии и, между прочим, теленка. Вот только где, пройдя тысячи три
верст, эти не блудные, а блуждающие сыны добрались до упитанного тельца!
Неточные совпадения
Зиму и лето вдвоем коротали, // В карточки больше играли они, // Скуку рассеять к сестрице езжали //
Верст за двенадцать в хорошие дни.
— Да вот комара
за семь
верст ловили, — начали было головотяпы, и вдруг им сделалось так смешно, так смешно… Посмотрели они друг на дружку и прыснули.
Началось с того, что Волгу толокном замесили, потом теленка на баню тащили, потом в кошеле кашу варили, потом козла в соложеном тесте [Соложёное тесто — сладковатое тесто из солода (солод — слад), то есть из проросшей ржи (употребляется в пивоварении).] утопили, потом свинью
за бобра купили да собаку
за волка убили, потом лапти растеряли да по дворам искали: было лаптей шесть, а сыскали семь; потом рака с колокольным звоном встречали, потом щуку с яиц согнали, потом комара
за восемь
верст ловить ходили, а комар у пошехонца на носу сидел, потом батьку на кобеля променяли, потом блинами острог конопатили, потом блоху на цепь приковали, потом беса в солдаты отдавали, потом небо кольями подпирали, наконец утомились и стали ждать, что из этого выйдет.
Кроме того, хотя он долго жил в самых близких отношениях к мужикам как хозяин и посредник, а главное, как советчик (мужики верили ему и ходили
верст за сорок к нему советоваться), он не имел никакого определенного суждения о народе, и на вопрос, знает ли он народ, был бы в таком же затруднении ответить, как на вопрос, любит ли он народ.
— План следующий: теперь мы едем до Гвоздева. В Гвоздеве болото дупелиное по сю сторону, а
за Гвоздевым идут чудные бекасиные болота, и дупеля бывают. Теперь жарко, и мы к вечеру (двадцать
верст) приедем и возьмем вечернее поле; переночуем, а уже завтра в большие болота.