Неточные совпадения
Павлин. Никоим образом и никогда
не склонюсь.
Я вообще…
Нестрашный.
Я против религии
не спорю.
Троеруков(подумав). Да ведь
я не чихнул.
Бетлинг. Что?
Не верю.
Я знаю её, она благоразумная женщина.
Бетлинг(беспомощно).
Я так
не думаю…
Жанна. Немножко мольчи!
Я говорю: нужно делать шик, это удивляет простые люди. Богатство — удивляет,
не правда?
Жанна.
Я не хочу политики!
Я не хочу, чтобы ты, Варья, рубила голову мосье Зыбин. За что? Он — весёлая голова… Ты — умная голова, а русский народ — добрый! Он
не хочет рубить голови своим дворьяне.
Нестрашный. Будучи у
меня, в союзе Михаила Архангела, везде успевал, а теперь —
не успеваешь? Странно, брат…
Мокроусов.
Я разумею — по ночам. И один никогда
не ходит.
Звонцов.
Не смей… трогать…
меня… трясти! Скандал устроить хочешь?
Тятин. Правду говоря,
не плохо бы! Да
я тебя и оскандалю…
Звонцов.
Я не знаю, кто выдумал эту сплетню, но
я её
не повторял. Деньги! Чего теперь стоят деньги?
Я не скрою, твоя позиция неожиданна для
меня. Ты так искусно прятал твои убеждения.
Тятин. Брось!
Я не играю в дураки. И оставь Шуру в покое. Вы там травите её. Смотри,
я — смирный человек, но до времени. (Идёт в буфет.)
Варвара. Это тебя
не касается. Почему ты
не позвал
меня на совещание по продовольствию?
Звонцов. Позволь! Чёрт возьми! Что
я — наёмник твой? И — при чём здесь классовое чувство?
Я —
не марксист… Какая дичь!
Елизавета. Ай! Ты — здесь? Да, Варя,
я плохо веду себя. «Жизнь молодая проходит бесследно», и — очень скучно всё! Но ты —
не бойся.
Я Андрея
не отобью у тебя,
я его люблю… патриотически… нет, как это?
Нестрашный. Наслушался. Хватит с
меня. Мать Мелания, ты тоже
не стерпела?
Нестрашный. Об этом —
не здесь говорить. Ты бы заглянула ко
мне. Завтра?
Губин(как бы отрезвев). А-а-а… Порфирий? Давно
не встречались! Что, брат? Вышиб
меня из градских голов, а теперь и тебя вышибли? Да и кто вышиб, а?
Нестрашный.
Я дураков
не боюсь, а на разбойников сила найдётся…
Губин.
Не хочешь мириться? Почему, а? Что
я — хуже тебя?
Я, Лексей Губин, мужик самой чистой крови-плоти, настоящая Россия…
Губин(охнув, выпустил Нестрашного, орёт). Это — кто
меня? Кто, дьяволы? Губина? Бить? (Его хватают за руки, окружают, ведут в буфет, он рычит.) Подожгу… Жить
не дам…
Чугунова. Константин подаст,
я тебе
не приказывала. Что, мать Мелания, а? Делается-то — что? Гляди-ко ты: нотарусы да адвокаты купечеству смирненько служили, а теперь даже и
не в ровни лезут, а командовать хотят нашим-то сословием, а? Воеводами себя объявляют… Что молчишь? Ты у нас бойкая была, ты — умная, хозяйственная…
Не чужая нам плоть-кость…
Таисья.
Не люблю
я читать.
Таисья.
Я —
не рабочая, да и хозяйкой
не буду, — кто
меня замуж возьмёт? А девицы —
не хозяйствуют. Читать
меня — боем учили. И розгами секли, и по щекам, и за волосы драли. Начиталась. Псалтырь, часослов, жития… Евангелье — интересно, только
я в чудеса
не верю. И Христос
не нравится, нагляделась
я на блаженных, надоели! (Пауза.) Ты что скупо говоришь со
мной? Боишься, что
я твои речи игуменье перенесу?
Глафира.
Я не боязлива.
Я — мало знаю, оттого и молчу. Ты бы вот с Донатом поговорила.
Донат. Ты
не гляди на рожу-то, а поесть — дай. Ты — послушай
меня,
не зря прошу! Позову его, ладно?
Таисья. Ну,
я не дура, знаю, чему парни девок учат. У нас, в прошлом году, две послушницы научились — забеременели.
Таисья(озлилась).
Я —
не девка, жулик! И —
не уйду! Выслушаю всё и скажу игуменье, скажу! Она тебе задаст…
Таисья. А
я —
не хочу.
Мне велено за всеми присматривать, всё слушать. Выгоните
меня, —
я ей скажу: выгнали, значит — секреты были против неё.
Пропотей. Знать
меня —
не диво.
Я, как пёс бездомный, семнадцать лет у людей под ногами верчусь…
Пропотей. Сначала — сам, да
не больно грамотен
я. С голоса учился… стихам-то. В ночлежках, в монастырях…
Пропотей. Коновалом был. И отец у
меня — коновал. Его во втором году харьковский губернатор засёк… выпороть велел, у отца на пятый день после того — жила в кишках лопнула, кровью истек. Я-то ещё раньше, года за три, во святые приспособился. Вот что…
не знаю, как вас назвать?
Пропотей. Вы — беды
мне не сделаете?
Пропотей. Вроде этого. Хоша бояться
мне как будто нечего,
я — битый козырь, на
мне уж
не сыграешь, они — хотят сыграть. Вот
я к тебе… к вам пришёл. (Донату.)
Меня сейчас очень привлекаете вы доверчивостью вашей к людям.
Я на кирпичном заводе два раза беседу вашу слышал. И вас, товарищ, слышал на мельнице Троерукова, на суконной у Достигаева, в городском аду. Замечательно внятно говорите с народом. Ну, и господ слушал…
Пропотей(ворчит). Уморил…
Я многих купцов стращал —
не умирали.
Ксения. И
не хочу тебя слушать! И
не мамаша
я тебе. Александру ты с Тятиным совсем разбойницей сделал.
Ксения. Да погоди!.. Убежал. (Оглядывается.) Людей — много, а
я — одна. Будто — кошка, а
не человек.
Ксения. Вот как ты… всё — с треском, с громом!
Не подогревай,
не хочу
я чаю-то. Поела бы
я чего-нибудь… необыкновенного. Да погоди, куда ты? Рассольника бы с потрохами, с огурчиками солёными. А потрохов — нет! И — ничего нет! (Глафира моет чашки.) Денег много, а пищу всю солдатам скормили. Как будем жить? Умереть бы
мне, а умирать
не хочется. Ты что молчишь?
Ксения. И
я — ничего
не могу понять.
Я и думать-то ни о чём
не умею, кроме домашнего. Ты-то врёшь, что
не понимаешь. Ты — умная, за это тебя и любил покойник Егор.
Глафира. Да
не на вас
я,
не на вас! Вы — что? Вы — безобидная. Из вас тоже душу вытравили. Разве вы по-человечески жили?
Глафира.
Не о том
я говорю! Вот Таисья… До чего обозлили девчонку! Изувечили… На всю жизнь…
Калмыкова. А
я спрашиваю: ты способна серьёзно отнестись к великому и опасному делу, к великим мыслям, ко всему, что пред тобой открывается? Это тебе нужно решить сразу и навсегда. Наступают решительные дни. Подумай.
Не способна — отойди.
Калмыкова. То, что
я понимаю,
я понимала почти двадцать лет. И —
не скажу, что уже всё поняла.
Я предупреждала: тебе будет трудно. Ты мало читаешь и вообще… плохо учишься. У
меня складывается такое впечатление: ты хочешь идти
не с пролетариатом, а впереди него.
Шура.
Не сердись.
Мне кажется, что ты и Яшка смотрите на
меня как на временную полезность.
Таисья. А —
мне что? У
меня ничего нет. И
не будет.
Шура. Оставаться! Послушайте, вы — замечательный!
Я не думала, что вы такой хитрый, весёлый… такой простой… как шар!
Я…
Рябинин. И
я рад, что
не хуже.
Тятин. Он
не приятель
мне.
Неточные совпадения
Хлестаков.
Я не шутя вам говорю…
Я могу от любви свихнуть с ума.
Анна Андреевна. Что тут пишет он
мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)
Я ничего
не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?
Анна Андреевна. Ему всё бы только рыбки!
Я не иначе хочу, чтоб наш дом был первый в столице и чтоб у
меня в комнате такое было амбре, чтоб нельзя было войти и нужно бы только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.)Ах, как хорошо!
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья
не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую
я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Хлестаков. Провались унтер-офицерша —
мне не до нее!