Неточные совпадения
Через день он снова
попал в полосу необыкновенных событий. Началось с того, что ночью в
вагоне он сильнейшим толчком был сброшен с дивана, а когда ошеломленно вскочил на ноги, кто-то хрипло закричал в лицо ему...
Не устояв на ногах, Самгин спрыгнул в узкий коридор между
вагонами и
попал в толпу рабочих, — они тоже, прыгая с паровоза и тендера, толкали Самгина, а на той стороне паровоза кричал жандарм, кричали молодые голоса...
Самгина толкала, наваливаясь на его плечо, большая толстая женщина в рыжей кожаной куртке с красным крестом на груди, в рыжем берете на голове; держа на коленях обеими руками маленький чемодан, перекатывая голову по спинке дивана, посвистывая носом, она
спала, ее грузное тело рыхло колебалось, прыжки
вагона будили ее, и, просыпаясь, она жалобно вполголоса бормотала...
Солдаты исчезли, на перроне остались красноголовая фигура начальника станции и большой бородатый жандарм, из багажного
вагона прыгали и
падали неуклюжие мешки, все совершалось очень быстро, вьюга толкнула поезд, загремели сцепления
вагонов, завизжали рельсы.
— Установлено, что крестьяне села, возле коего потерпел крушение поезд, грабили
вагоны, даже избили кондуктора, проломили череп ему, кочегару по морде
попало, но ведь вагоны-то не могли они украсть. Закатили их куда-то, к черту лешему. Семь человек арестовано, из них — четыре бабы. Бабы, сударь мой, чрезвычайно обозлены событиями! Это, знаете, очень… Не радует, так сказать.
Между тем пассажирский поезд давно уже ушел, и по свободному пути взад и вперед, как кажется, без всякой определенной цели, а просто радуясь своей свободе, бегает дежурный локомотив. Солнце уже взошло и играет по снегу; с навеса станции и с крыш
вагонов падают светлые капли.
Неточные совпадения
В
вагоне — лихорадочных, // Горячечных работничков // Нас много набралось, // Всем одного желалося, // Как мне:
попасть на родину, // Чтоб дома помереть.
И ровно в ту минуту, как середина между колесами поравнялась с нею, она откинула красный мешочек и, вжав в плечи голову,
упала под
вагон на руки и легким движением, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на колена.
Дорогой, в
вагоне, он разговаривал с соседями о политике, о новых железных дорогах, и, так же как в Москве, его одолевала путаница понятий, недовольство собой, стыд пред чем-то; но когда он вышел на своей станции, узнал кривого кучера Игната с поднятым воротником кафтана, когда увидал в неярком свете, падающем из окон станции, свои ковровые сани, своих лошадей с подвязанными хвостами, в сбруе с кольцами и мохрами, когда кучер Игнат, еще в то время как укладывались, рассказал ему деревенские новости, о приходе рядчика и о том, что отелилась
Пава, — он почувствовал, что понемногу путаница разъясняется, и стыд и недовольство собой проходят.
Она хотела
упасть под поравнявшийся с ней серединою первый
вагон.
Через год она мне показала единственное письмо от Коськи, где он сообщает — письмо писано под его диктовку, — что пришлось убежать от своих «ширмачей», «потому, что я их обманул и что правду им сказать было нельзя… Убежал я в Ярославль, доехал под
вагоном, а оттуда
попал летом в Астрахань, где работаю на рыбных промыслах, а потом обещали меня взять на пароход. Я выучился читать».