Неточные совпадения
По площади ползали окровавленные люди, другие молча подбирали их, несли куда-то;
валялось много шапок, галош; большая серая шаль лежала комом, точно
в ней был завернут ребенок, а около ее, на снеге — темная кисть руки вверх ладонью.
В десятке шагов от решетки на булыжнике
валялась желтенькая дамская перчатка, пальцы ее были сложены двухперстным крестом; это воскресило
в памяти Самгина отрубленную кисть руки на снегу.
— Вскоре после венца он и начал уговаривать меня: «Если хозяин попросит, не отказывай ему, я не обижусь, а жизни нашей польза будет», — рассказывала Таисья, не жалуясь, но как бы издеваясь. — А они — оба приставали — и хозяин и зять его. Ну, что же? — крикнула она, взмахнув головой, и кошачьи глаза ее вспыхнули яростью. — С хозяином я
валялась по мужеву приказу, а с зятем его —
в отместку мужу…
В конце дорожки,
в кустах, оказалась беседка; на ступенях ее лежал башмак с французским каблуком и переплет какой-то книги;
в беседке стояли два плетеных стула, на полу
валялся расколотый шахматный столик.
Кутузов, сняв пиджак, расстегнув жилет, сидел за столом у самовара, с газетой
в руках, газеты
валялись на диване, на полу, он встал и, расшвыривая их ногами, легко подвинул к столу тяжелое кресло.
Снимок — мутный, не сразу можно было разобрать, что на нем — часть улицы, два каменных домика, рамы окон поломаны, стекла выбиты, с крыльца на каменную площадку высунулись чьи-то ноги, вся улица засорена изломанной мебелью,
валяется пианино с оторванной крышкой, поперек улицы — срубленное дерево, клен или каштан, перед деревом — костер, из него торчит крышка пианино, а пред костром,
в большом, вольтеровском кресле, поставив ноги на пишущую машинку, а винтовку между ног, сидит и смотрит
в огонь русский солдат.
Неточные совпадения
Городничий. Не гневись! Вот ты теперь
валяешься у ног моих. Отчего? — оттого, что мое взяло; а будь хоть немножко на твоей стороне, так ты бы меня, каналья! втоптал
в самую грязь, еще бы и бревном сверху навалил.
Охота есть — работаю, // Не то —
валяюсь с бабою, // Не то — иду
в кабак!»
По местам
валялись человеческие кости и возвышались груды кирпича; все это свидетельствовало, что
в свое время здесь существовала довольно сильная и своеобразная цивилизация (впоследствии оказалось, что цивилизацию эту, приняв
в нетрезвом виде за бунт, уничтожил бывший градоначальник Урус-Кугуш-Кильдибаев), но с той поры прошло много лет, и ни один градоначальник не позаботился о восстановлении ее.
Прыщ смотрел на это благополучие и радовался. Да и нельзя было не радоваться ему, потому что всеобщее изобилие отразилось и на нем. Амбары его ломились от приношений, делаемых
в натуре; сундуки не вмещали серебра и золота, а ассигнации просто
валялись по полу.
В разных местах его
валялись, конечно, навозные кучи, но они даже
в археологическом отношении ничего примечательного не представляли.