— Сегодня — пою! Ой, Клим, страшно! Ты придешь? Ты — речи народу говорил? Это тоже страшно? Это должно быть страшнее, чем петь! Я ног под собою не слышу,
выходя на публику, холод в спине, под ложечкой — тоска! Глаза, глаза, глаза, — говорила она, тыкая пальцем в воздух. — Женщины — злые, кажется, что они проклинают меня, ждут, чтоб я сорвала голос, запела петухом, — это они потому, что каждый мужчина хочет изнасиловать меня, а им — завидно!
Неточные совпадения
В ясные дни
выходил гулять
на Невский и, наблюдая, как тасуется праздничная
публика, вспоминал стихи толстого поэта...
Ломовой счастливо захохотал, Клим Иванович пошел тише, желая послушать, что еще скажет извозчик. Но
на панели пред витриной оружия стояло человек десять, из магазина
вышел коренастый человек, с бритым лицом под бобровой шапкой, в пальто с обшлагами из меха, взмахнул рукой и, громко сказав: «В дантиста!» — выстрелил. В проходе во двор
на белой эмалированной вывеске исчезла буква а, стрелок, самодовольно улыбаясь, взглянул
на публику, кто-то одобрил его...
Неточные совпадения
Дело скоро началось, и Нехлюдов вместе с
публикой вошел налево в залу заседаний. Все они, и Фанарин, зашли за решетку
на места для
публики. Только петербургский адвокат
вышел вперед зa конторку перед решеткой.
С каждым годом все чаще и чаще стали студенты
выходить на улицу. И полиция была уже начеку. Чуть начнут собираться сходки около университета, тотчас же останавливают движение, окружают цепью городовых и жандармов все переулки, ведущие
на Большую Никитскую, и огораживают Моховую около Охотного ряда и Воздвиженки. Тогда открываются двери манежа, туда начинают с улицы тащить студентов, а с ними и
публику, которая попадается
на этих улицах.
— Пришел посмотреть
на твою фабрику, — грубо объяснял он. — Любопытно, как вы тут
публику обманываете… Признаться оказать, я всегда считал тебя дураком, а
вышло так, что ты и нас поучишь… да. По нынешним-то временам не вдруг разберешь, кто дурак, кто умный.
И критика Белинского не трогала гоголевских теорий, пока он являлся пред нею просто как художник; она ополчилась
на него тогда, когда он провозгласил себя нравоучителем и
вышел к
публике не с живым рассказом, а с книжицею назидательных советов…
Публика несколько раз хохотала над ним и хлопала ему, и больше всех Николай Силыч. По окончании представления, когда все зрители поднялись и стали
выходить. Николай Силыч, с другом своим Насосычем, снова отправился к актерам в уборную. Там уже для них была приготовлена
на подносе известная нам бутылка водки и колбаса.