Неточные совпадения
Бабушку никто не любил. Клим, видя это, догадался, что он неплохо сделает, показывая, что только он любит одинокую старуху. Он охотно слушал ее рассказы о таинственном доме. Но
в день своего рождения бабушка повела Клима
гулять и
в одной из улиц города,
в глубине большого двора, указала ему неуклюжее, серое, ветхое здание
в пять окон, разделенных тремя колоннами, с развалившимся крыльцом, с мезонином
в два окна.
Зимою она засыпала, как муха, сидела
в комнатах, почти не выходя
гулять, и сердито жаловалась на бога, который совершенно напрасно огорчает ее, посылая на землю дождь, ветер, снег.
Недели две-три с Дроновым очень дружилась Люба Сомова, они вместе
гуляли, прятались по углам, таинственно и оживленно разговаривая о чем-то, но вскоре Люба, вечером, прибежав к Лидии
в слезах, гневно закричала...
Мария Романовна тоже как-то вдруг поседела, отощала и согнулась; голос у нее осел, звучал глухо, разбито и уже не так властно, как раньше. Всегда одетая
в черное, ее фигура вызывала уныние;
в солнечные дни, когда она шла по двору или
гуляла в саду с книгой
в руках, тень ее казалась тяжелей и гуще, чем тени всех других людей, тень влеклась за нею, как продолжение ее юбки, и обесцвечивала цветы, травы.
Как-то весенней ночью, выйдя из флигеля,
гуляя с Климом
в саду, она сказала...
— Томилина я скоро начну ненавидеть, мне уже теперь, иной раз, хочется ударить его по уху. Мне нужно знать, а он учит не верить, убеждает, что алгебра — произвольна, и черт его не поймет, чего ему надо! Долбит, что человек должен разорвать паутину понятий, сотканных разумом, выскочить куда-то,
в беспредельность свободы. Выходит как-то так:
гуляй голым! Какой дьявол вертит ручку этой кофейной мельницы?
Он перешел
в столовую, выпил чаю, одиноко посидел там, любуясь, как легко растут новые мысли, затем пошел
гулять и незаметно для себя очутился у подъезда дома, где жила Нехаева.
Прислуга Алины сказала Климу, что барышня нездорова, а Лидия ушла
гулять; Самгин спустился к реке, взглянул вверх по течению, вниз — Лидию не видно. Макаров играл что-то очень бурное. Клим пошел домой и снова наткнулся на мужика, тот стоял на тропе и, держась за лапу сосны, ковырял песок деревянной ногой, пытаясь вычертить круг. Задумчиво взглянув
в лицо Клима, он уступил ему дорогу и сказал тихонько, почти
в ухо...
Когда все чужие исчезали, Спивак
гуляла с Лидией
в саду или сидела наверху у нее. Они о чем-то горячо говорили, и Климу всегда хотелось незаметно подслушать — о чем?
В девять часов утра она уходила
в школу, являлась домой к трем; от пяти до семи
гуляла с ребенком и книгой
в саду,
в семь снова уходила заниматься с любителями хорового пения; возвращалась поздно.
— Я часто
гуляю в поле, смотрю, как там казармы для артиллеристов строят. Сам — лентяй, а люблю смотреть на работу. Смотрю и думаю: наверное, люди когда-нибудь устанут от мелких, подленьких делишек, возьмутся всею силою за настоящее, крупное дело и — сотворят чудеса.
Вечерами Самгин
гулял по улицам города, выбирая наиболее тихие, чтоб не встретить знакомых; зайти
в «Наш край» ему не хотелось; Варавка сказал о газете...
День был воскресный, поля пустынны; лишь кое-где солидно
гуляли желтоносые грачи, да по невидимым тропам между пашен, покачиваясь, двигались
в разные стороны маленькие люди, тоже похожие на птиц.
По площади ненужно
гуляли полицейские, ветер раздувал полы их шинелей, и можно было думать, что полицейских немало скрыто за торговыми рядами,
в узких переулках Китай-города.
В ясные дни выходил
гулять на Невский и, наблюдая, как тасуется праздничная публика, вспоминал стихи толстого поэта...
Брякая кандалами, рисуясь своим молодечеством, по двору расхаживали каторжане, а
в тени, вдоль стены,
гуляли, сменяя друг друга, Корнев, Дунаев, статистик Смолин и еще какие-то незнакомые люди.
Он оделся и, как бы уходя от себя, пошел
гулять. Показалось, что город освещен празднично, слишком много было огней
в окнах и народа на улицах много. Но одиноких прохожих почти нет, люди шли группами, говор звучал сильнее, чем обычно, жесты — размашистей; создавалось впечатление, что люди идут откуда-то, где любовались необыкновенно возбуждающим зрелищем.
Какая-то сила вытолкнула из домов на улицу разнообразнейших людей, — они двигались не по-московски быстро, бойко, останавливались, собирались группами, кого-то слушали, спорили, аплодировали,
гуляли по бульварам, и можно было думать, что они ждут праздника. Самгин смотрел на них, хмурился, думал о легкомыслии людей и о наивности тех, кто пытался внушить им разумное отношение к жизни. По ночам пред ним опять вставала картина белой земли
в красных пятнах пожаров, черные потоки крестьян.
Перед баррикадой
гулял, тихонько насвистывая, Калитин,
в ногу с ним шагал сухонький, остроглазый, с бородкой, очень похожей на кисть для бритья, — он говорил...
Он снова заставил себя вспомнить Марину напористой девицей
в желтом джерси и ее глупые слова: «Ношу джерси, потому что терпеть не могу проповедей Толстого». Кутузов называл ее Гуляй-город. И, против желания своего, Самгин должен был признать, что
в этой женщине есть какая-то приятно угнетающая, теплая тяжесть.
Утро было пестрое, над влажной землей
гулял теплый ветер, встряхивая деревья, с востока плыли мелкие облака, серые, точно овчина;
в просветах бледно-голубого неба мигало и таяло предосеннее солнце; желтый лист падал с берез; сухо шелестела хвоя сосен, и было скучнее, чем вчера.
— Живу тут, наверху. Хижина есть. Холодно будет —
в кухню сойду. Иди,
гуляй. Песни пой.
Поговорить с нею о Безбедове Самгину не удавалось, хотя каждый раз он пытался начать беседу о нем. Да и сам Безбедов стал невидим, исчезая куда-то с утра до поздней ночи. Как-то,
гуляя, Самгин зашел к Марине
в магазин и застал ее у стола, пред ворохом счетов, с толстой торговой книгой на коленях.
Самгин дождался, когда пришел маленький, тощий, быстроглазый человек во фланелевом костюме, и они с Крэйтоном заговорили, улыбаясь друг другу, как старые знакомые. Простясь, Самгин пошел
в буфет, с удовольствием позавтракал, выпил кофе и отправился
гулять, думая, что за последнее время все события
в его жизни разрешаются быстро и легко.
— А я — ждал, что вы спросите об этом, — откликнулся Тагильский, сунул руки
в карманы брюк, поддернул их, шагнул к двери
в столовую, прикрыл ее, сунул дымный окурок
в землю кадки с фикусом. И,
гуляя по комнате, выбрасывая коротенькие ноги смешно и важно, как петух, он заговорил, как бы читая документ...
По вагону, сменяя друг друга,
гуляли запахи ветчины, ваксы, жареного мяса, за окном,
в сероватом сумраке вечера, двигались снежные холмы, черные деревья, тряслись какие-то прутья, точно грозя высечь поезд, а за спиною Самгина, покашливая, свирепо отхаркиваясь, кто-то мрачно рассказывал...
— Недавно
в таком же вот собрании встретил Струве, — снова обратился Тагильский к Самгину. — Этот, сообразно своей натуре, продолжает быть слепым, как сыч днем. Осведомился у меня: как мыслю? Я сказал: «Если б можно было выкупать идеи, как лошадей, которые
гуляли в — барском овсе, я бы дал вам по пятачку за те мои идеи, которыми воспользовался сборник “Вехи”».