Неточные совпадения
Утром сели на пароход, удобный, как гостиница, и поплыли встречу караванам барж, обгоняя парусные рыжие «косоуши», распугивая увертливые лодки рыбаков. С берегов, из богатых сел, доплывали звуки гармоники, пестрые группы баб любовались пароходом,
кричали дети, прыгая в воде, на отмелях. В третьем классе, на корме парохода, тоже играли, пели. Варвара нашла, что Волга действительно красива и недаром воспета она в сотнях
песен, а Самгин рассказывал ей, как отец учил его читать...
Пейзаж портили красные массы и трубы фабрик. Вечером и по праздникам на дорогах встречались группы рабочих; в будни они были чумазы, растрепанны и злы, в праздники приодеты, почти всегда пьяны или выпивши, шли они с гармониями, с
песнями, как рекрута, и тогда фабрики принимали сходство с казармами. Однажды кучка таких веселых ребят, выстроившись поперек дороги,
крикнула ямщику...
На площади группа студентов отчаянно и нестройно
кричала «Нагаечку» —
песню, которую Самгин считал пошлой и унижающей студенчество.
— Довольно! —
крикнул, выскочив вперед хора, рыжеватый юноша в пенсне на остром носу. — Долой безграмотные
песни! Из какой далекой страны собрались мы? Мы все — русские, и мы в столице нашей русской страны.
— Ну, знаете, —
закричал кто-то из соседней комнаты, — встречать новый год такими
песнями…
Люди
кричат, их невнятные крики образуют тоже как бы облако разнообразного шума, мерно прыгает солдатская маршевая
песня, уныло тянется деревенская, металлически скрипят и повизгивают гармоники, стучат топоры, где-то учатся невидимые барабанщики, в трех десятках шагов от насыпи собралось толстое кольцо, в центре его двое пляшут, и хор отчаянно
кричит старинную
песню...
Проводив их громким смехом, отец как-то сразу напился,
кричал песни и заставлял Палагу плясать, а когда она, заплакав, сказала, что без музыки не умеет, бросил в неё оловянной солоницей да промахнулся и разбил стекло киота.
Неточные совпадения
Под
песню ту удалую // Раздумалась, расплакалась // Молодушка одна: // «Мой век — что день без солнышка, // Мой век — что ночь без месяца, // А я, млада-младешенька, // Что борзый конь на привязи, // Что ласточка без крыл! // Мой старый муж, ревнивый муж, // Напился пьян, храпом храпит, // Меня, младу-младешеньку, // И сонный сторожит!» // Так плакалась молодушка // Да с возу вдруг и спрыгнула! // «Куда?» —
кричит ревнивый муж, // Привстал — и бабу за косу, // Как редьку за вихор!
«Стой! —
крикнул укорительно // Какой-то попик седенький // Рассказчику. — Грешишь! // Шла борона прямехонько, // Да вдруг махнула в сторону — // На камень зуб попал! // Коли взялся рассказывать, // Так слова не выкидывай // Из
песни: или странникам // Ты сказку говоришь?.. // Я знал Ермилу Гирина…»
—
Песню, братцы! —
кричит кто-то с телеги, и все в телеге подхватывают. Раздается разгульная
песня, брякает бубен, в припевах свист. Бабенка щелкает орешки и посмеивается.
Скрипач сыграл ритурнель, аккомпаньяторша заколотила на пьянино аккомпанимент развеселой русской
песни первой фигуры кадрили; как маленький, потный, воняющий вином и икающий человечек в белом галстуке и фраке, который он снял во второй фигуре, подхватил ее, а другой толстяк с бородой, тоже во фраке (они приехали с какого-то бала), подхватил Клару, и как они долго вертелись, плясали,
кричали, пили…
— А и убирайся откуда приехал! Велю тебя сейчас прогнать, и прогонят! —
крикнула в исступлении Грушенька. — Дура, дура была я, что пять лет себя мучила! Да и не за него себя мучила вовсе, я со злобы себя мучила! Да и не он это вовсе! Разве он был такой? Это отец его какой-то! Это где ты парик-то себе заказал? Тот был сокол, а это селезень. Тот смеялся и мне
песни пел… А я-то, я-то пять лет слезами заливалась, проклятая я дура, низкая я, бесстыжая!