Неточные совпадения
Дождь вдруг перестал
мыть окно, в небо золотым мячом выкатилась луна; огни станций и фабрик стали скромнее, побледнели,
стекло окна казалось обрызганным каплями ртути. По земле скользили избы деревень, точно барки по реке.
Опека наложена по завещанию отца, за расточительность, опекун — крестный его отец Логинов, фабрикант
стекла, человек — старый, больной, — фактически опека в
моих руках.
—
Мой бог! Там
стекло есть! О, Рихард, там ваза…
Мои ночи кончились утром. День был нехороший. Шел дождь и уныло стучал в
мои стекла; в комнатке было темно, на дворе пасмурно. Голова у меня болела и кружилась; лихорадка прокрадывалась по моим членам.
Неточные совпадения
Смеркалось; на столе, блистая, // Шипел вечерний самовар, // Китайский чайник нагревая; // Под ним клубился легкий пар. // Разлитый Ольгиной рукою, // По чашкам темною струею // Уже душистый чай бежал, // И сливки мальчик подавал; // Татьяна пред окном стояла, // На
стекла хладные дыша, // Задумавшись,
моя душа, // Прелестным пальчиком писала // На отуманенном
стекле // Заветный вензель О да Е.
И сколь навычное потребно зренье, // Чтоб различить тебя, при малом отдаленьи, // Или с простым
стеклом, иль с каплею воды, // Когда в них луч иль
мой, иль солнечный играет!
— Как, ты и это помнишь, Андрей? Как же! Я мечтал с ними, нашептывал надежды на будущее, развивал планы, мысли и… чувства тоже, тихонько от тебя, чтоб ты на смех не поднял. Там все это и умерло, больше не повторялось никогда! Да и куда делось все — отчего погасло? Непостижимо! Ведь ни бурь, ни потрясений не было у меня; не терял я ничего; никакое ярмо не тяготит
моей совести: она чиста, как
стекло; никакой удар не убил во мне самолюбия, а так, Бог знает отчего, все пропадает!
Но
стекло ни завтра, ни послезавтра, ни во вторичный
мой приезд в Капштат вставлено не было, да и теперь, я уверен, так же точно, как и прежде, в него дует ветер и хлещет дождь, а в хорошую погоду летают комары.
Как теперь помню — покойная старуха, мать
моя, была еще жива, — как в долгий зимний вечер, когда на дворе трещал мороз и замуровывал наглухо узенькое
стекло нашей хаты, сидела она перед гребнем, выводя рукою длинную нитку, колыша ногою люльку и напевая песню, которая как будто теперь слышится мне.