Неточные совпадения
Самгин
не слушал, углубленно рассматривая свою речь. Да, он говорил о себе и как будто
стал яснее для себя после этого. Брат — мешал, неприютно мотался в комнате, ворчливо недоумевая...
Становилось холоднее. По вечерам в кухне собиралось греться человек до десяти; они шумно спорили, ссорились, говорили о событиях в провинции, поругивали петербургских рабочих, жаловались на недостаточно
ясное руководительство партии. Самгин,
не вслушиваясь в их речи, но глядя на лица этих людей, думал, что они заражены верой в невозможное, — верой, которую он мог понять только как безумие. Они продолжали к нему относиться все так же, как к человеку, который
не нужен им, но и
не мешает.
— Аз
не пышем, — сказал он, и от широкой, самодовольной улыбки глаза его
стали ясными, точно у ребенка. Заметив, что барин смотрит на него вопросительно, он,
не угашая улыбки, спросил: —
Не понимаете? Это — болгарский язык будет, цыганский. Болгаре
не говорят «я», — «аз» говорят они. А курить, по-ихнему, — пыхать.
Его перебило возвращение всей застольной группы, занявшей свои места с гневом и смехом. Дальнейший разговор был так нервен и непоследователен — причем часть обращалась ко мне, поясняя происходящее; другая вставляла различные замечания, спорила и перебивала, — что я бессилен восстановить ход беседы. Я пил с ними, слушая то одного, то другого, пока мне
не стало ясным положение дела.
И только тогда я оценил всю талантливость Крепелина, когда его сменил на кафедре другой профессор: суетится вокруг больного, задает бесконечное количество бестолковейших вопросов, туманится голова от скуки; конец демонстрации, а картина болезни нисколько
не стала яснее, чем вначале.
Неточные совпадения
Тяга была прекрасная. Степан Аркадьич убил еще две штуки и Левин двух, из которых одного
не нашел.
Стало темнеть.
Ясная, серебряная Венера низко на западе уже сияла из-за березок своим нежным блеском, и высоко на востоке уже переливался своими красными огнями мрачный Арктурус. Над головой у себя Левин ловил и терял звезды Медведицы. Вальдшнепы уже перестали летать; но Левин решил подождать еще, пока видная ему ниже сучка березы Венера перейдет выше его и когда ясны будут везде звезды Медведицы.
Он сидел на кровати в темноте, скорчившись и обняв свои колени и, сдерживая дыхание от напряжения мысли, думал. Но чем более он напрягал мысль, тем только
яснее ему
становилось, что это несомненно так, что действительно он забыл, просмотрел в жизни одно маленькое обстоятельство ― то, что придет смерть, и всё кончится, что ничего и
не стоило начинать и что помочь этому никак нельзя. Да, это ужасно, но это так.
Поди ты сладь с человеком!
не верит в Бога, а верит, что если почешется переносье, то непременно умрет; пропустит мимо создание поэта,
ясное как день, все проникнутое согласием и высокою мудростью простоты, а бросится именно на то, где какой-нибудь удалец напутает, наплетет, изломает, выворотит природу, и ему оно понравится, и он
станет кричать: «Вот оно, вот настоящее знание тайн сердца!» Всю жизнь
не ставит в грош докторов, а кончится тем, что обратится наконец к бабе, которая лечит зашептываньями и заплевками, или, еще лучше, выдумает сам какой-нибудь декохт из невесть какой дряни, которая, бог знает почему, вообразится ему именно средством против его болезни.
Ответ
ясный: потому что ни один из них, несмотря на все их хотенье, все-таки
не до такой степени хочет, чтобы, например, если уж никак нельзя иначе нажить, то
стать даже и нищим; и
не до такой степени упорен, чтобы, даже и
став нищим,
не растратить первых же полученных копеек на лишний кусок себе или своему семейству.
— Что ж, али что
не ладно? — спросила Федосья, своими
ясными голубыми глазами любовно глядя на Маслову. — А вот нам к чаю, — и она
стала укладывать калачи на полочку.