Неточные совпадения
— Есть у меня знакомый телеграфист, учит меня в шахматы играть. Знаменито играет.
Не старый еще, лет сорок, что ли, а лыс, как вот печка. Он мне сказал о бабах: «Из вежливости говорится — баба, а ежели честно сказать — раба. По закону естества полагается ей родить, а она
предпочитает блудить».
Клим
не спрашивал, зачем он делает это, он вообще
предпочитал наблюдать, а
не выспрашивать, помня неудачные попытки Дронова и меткие слова Варавки...
— Как же здесь живут зимою? Театр, карты, маленькие романы от скуки, сплетни — да? Я бы
предпочла жить в Москве, к ней, вероятно,
не скоро привыкнешь. Вы еще
не обзавелись привычками?
Но и за эту статью все-таки его устранили из университета, с той поры, имея чин «пострадавшего за свободу», он жил уже
не пытаясь изменять течение истории, был самодоволен, болтлив и,
предпочитая всем напиткам красное вино, пил, как все на Руси,
не соблюдая чувства меры.
— В бога, требующего теодицеи, —
не могу верить.
Предпочитаю веровать в природу, коя оправдания себе
не требует, как доказано господином Дарвином. А господин Лейбниц, который пытался доказать, что-де бытие зла совершенно совместимо с бытием божиим и что, дескать, совместимость эта тоже совершенно и неопровержимо доказуется книгой Иова, — господин Лейбниц —
не более как чудачок немецкий. И прав
не он, а Гейнрих Гейне, наименовав книгу Иова «Песнь песней скептицизма».
Эти люди, бегавшие по раскаленным улицам, как тараканы, восхищали Варвару, она их находила красивыми, добрыми, а Самгин сказал, что он
предпочел бы видеть на границе государства
не грузин, армян и вообще каких-то незнакомцев с физиономиями разбойников, а — русских мужиков.
Он
предпочел бы
не делать этого открытия, но, сделав, признал, что — верно: он стал относиться спокойнее к жизни и проще, более терпимо к себе.
— О, благодарю! Но
предпочел бы, чтоб в его услугах нуждались вы. Здесь есть наш консул? Вы
не знаете? Но вы, надеюсь, знаете, что везде есть англичане. Я хочу, чтоб позвали англичанина. Я тут
не уйду.
«Все, кроме самих себя, — думал Самгин. — Я
предпочитаю монологи, их можно слушать
не возражая, как слушаешь шум ветра. Это
не обязывает меня иметь в запасе какие-то истины и напрягаться, защищая их сомнительную святость…»
— Жили тесно, — продолжал Тагильский
не спеша и как бы равнодушно. — Я неоднократно видел… так сказать, взрывы страсти двух животных. На дворе, в большой пристройке к трактиру, помещались подлые девки. В двенадцать лет я начал онанировать, одна из девиц поймала меня на этом и обучила
предпочитать нормальную половую жизнь…
— Думаю — подать в отставку. К вам, адвокатам,
не пойду, — неуютно будет мне в сонме… профессиональных либералов, — пардон!
Предпочитаю частную службу. В промышленности. Где-нибудь на Урале или за Уралом. Вы на Урале бывали?
Состояние желудка
не позволяло Самгину путешествовать, он сказал, что
предпочел бы остаться.
— В непосредственную близость с врагом
не вступал. Сидим в длинной мокрой яме и сообщаемся посредством выстрелов из винтовок. Враг
предпочитает пулеметы и более внушительные орудия истребления жизни. Он тоже
не стремится на героический бой штыками и прикладами, кулаками.
Искоса посматривая в подкрашенное лицо Елены, он соображал: как могло хвастовство Крэйтона задеть ее, певичку, которая только потому
не стала кокоткой, что
предпочла пойти на содержание к старику?
— Там живут Тюхи, дикие рожи, кошмарные подобия людей, — неожиданно и очень сердито сказал ‹Андреев›. —
Не уговаривайте меня идти на службу к ним —
не пойду! «Человек рождается на страдание, как искра, чтоб устремляться вверх» — но я
предпочитаю погибать с Наполеоном, который хотел быть императором всей Европы, а
не с безграмотным Емелькой Пугачевым. — И, выговорив это, он выкрикнул латинское...
Неточные совпадения
Он с холодною кровью усматривает все степени опасности, принимает нужные меры, славу свою
предпочитает жизни; но что всего более — он для пользы и славы отечества
не устрашается забыть свою собственную славу.
Долго раздумывал он, кому из двух кандидатов отдать преимущество: орловцу ли — на том основании, что «Орел да Кромы — первые воры», — или шуянину — на том основании, что он «в Питере бывал, на полу сыпал и тут
не упал», но наконец
предпочел орловца, потому что он принадлежал к древнему роду «Проломленных Голов».
— Вот как!… Я думаю, впрочем, что она может рассчитывать на лучшую партию, — сказал Вронский и, выпрямив грудь, опять принялся ходить. — Впрочем, я его
не знаю, — прибавил он. — Да, это тяжелое положение! От этого-то большинство и
предпочитает знаться с Кларами. Там неудача доказывает только, что у тебя
не достало денег, а здесь — твое достоинство на весах. Однако вот и поезд.
— Но, — сказал Сергей Иванович, тонко улыбаясь и обращаясь к Каренину, — нельзя
не согласиться, что взвесить вполне все выгоды и невыгоды тех и других наук трудно и что вопрос о том, какие
предпочесть,
не был бы решен так скоро и окончательно, если бы на стороне классического образования
не было того преимущества, которое вы сейчас высказали: нравственного — disons le mot [скажем прямо] — анти-нигилистического влияния.
Если и была причина, почему он
предпочитал либеральное направление консервативному, какого держались тоже многие из его круга, то это произошло
не оттого, чтоб он находил либеральное направление более разумным, но потому, что оно подходило ближе к его образу жизни.