Неточные совпадения
Клим довольно рано начал замечать, что в
правде взрослых есть что-то неверное, выдуманное. В своих беседах они особенно часто говорили о царе и народе. Коротенькое, царапающее словечко — царь — не вызывало у него никаких представлений, до той поры, пока Мария Романовна не
сказала другое слово...
Все чаще и как-то угрюмо Томилин стал говорить о женщинах, о женском, и порою это у него выходило скандально. Так, когда во флигеле писатель Катин горячо утверждал, что красота — это
правда, рыжий
сказал своим обычным тоном человека, который точно знает подлинное лицо истины...
— Это —
правда, —
сказал Клим. — Очень много выдуманного. И все экзаменуют друг друга.
— Грешен, —
сказал Туробоев, наклонив голову. — Видите ли, Самгин, далеко не всегда удобно и почти всегда бесполезно платить людям честной медью. Да и — так ли уж честна эта медь
правды? Существует старинный обычай: перед тем, как отлить колокол, призывающий нас в дом божий, распространяют какую-нибудь выдумку, ложь, от этого медь будто бы становится звучней.
— Поставят монументы, — убежденно
сказал он. — Не из милосердия, — тогда милосердию не будет места, потому что не будет наших накожных страданий, — монументы поставят из любви к необыкновенной красоте
правды прошлого; ее поймут и оценят, эту красоту…
— Это —
правда, бога я очень люблю, —
сказал дьякон просто и уверенно. — Только у меня требования к нему строгие: не человек, жалеть его не за что.
И, может быть, вот так же певуче лаская людей одинаково обаятельным голосом, — говорит ли она о
правде или о выдумке, —
скажет история когда-то и о том, как жил на земле человек Клим Самгин.
— Может быть, но — все-таки! Между прочим, он
сказал, что правительство, наверное, откажется от административных воздействий в пользу гласного суда над политическими. «Тогда, говорит, оно получит возможность показать обществу, кто у нас играет роли мучеников за
правду. А то, говорит, у нас слишком любят арестантов, униженных, оскорбленных и прочих, которые теперь обучаются, как надобно оскорбить и унизить культурный мир».
— Да, да, я так думаю!
Правда? — спросила она, пытливо глядя в лицо его, и вдруг, погрозив пальцем: — Вы — строгий! — И обратилась к нахмуренному Дмитрию: — Очень трудный язык, требует тонкий слух: тешу, чешу, потесать — потешать, утесать — утешать. Иван очень смеялся, когда я
сказала: плотник утешает дерево топором. И — как это: плотник? Это значит — тельник, — ну, да! — Она снова пошла к младшему Самгину. — Отчего вы были с ним нелюбезны?
— Не видел ничего более безобразного, чем это… учреждение. Впрочем — люди еще отвратительнее. Здесь, очевидно, особенный подбор людей, не
правда ли? До свидания, — он снова протянул руку Самгину и сквозь зубы
сказал: — Знаете — Равашоля можно понять, а?
— Хороших людей я не встречал, — говорил он, задумчиво и печально рассматривая вилку. — И — надоело мне у собаки блох вычесывать, — это я про свою должность. Ведь — что такое вор, Клим Иванович, если
правду сказать? Мелкая заноза, именно — блоха! Комар, так
сказать. Без нужды и комар не кусает. Конечно — есть ребята, застарелые в преступности. Но ведь все живем по нужде, а не по евангелию. Вот — явилась нужда привести фабричных на поклон прославленному царю…
— Нищета родит зависть, — мы
скажем, — зависть — вражду, но вражда — не закон, вражда — не
правда…
— Он — человек! — выкрикивал поп, взмахивая рукавами рясы. — Он справедлив! Он поймет
правду вашей скорби и
скажет людям, которые живут потом, кровью вашей…
скажет им свое слово… слово силы, — верьте!
— Пиши! — притопнув ногой,
сказал Гапон. — И теперь царя, потопившего
правду в крови народа, я, Георгий Гапон, священник, властью, данной мне от бога, предаю анафеме, отлучаю от церкви…
Варвара как-то тяжело, неумело улеглась спиною к нему; он погасил свечу и тоже лег, ожидая, что еще
скажет она, и готовясь наговорить ей очень много обидной
правды. В темноте под потолком медленно вращались какие-то дымные пятна, круги. Ждать пришлось долго, прежде чем в тишине прозвучали тихие слова...
—
Правда, что когда на вас хулиганы напали — Любаша ухлопала одного? — спросил Гогин, когда Клим
сказал ему, что едет.
—
Скажите, господин,
правда, что налоги с нас решено не брать и на войну нашего брата не гонять, а чтоб воевали только одни казаки, нам же обязанность одна — хлеб сеять?
— Ужасно, — басом и спокойно
сказала женщина, раскладывая по тарелкам пузатеньких рябчиков, и спросила: — А
правда, что Лауница убили за то, что он хотел арестовать Витте?
— Ну, — черт его знает, может быть, и сатира! — согласился Безбедов, но тотчас же
сказал: — У Потапенко есть роман «Любовь», там женщина тоже предпочитает мерзавца этим… честным деятелям. Женщина, по-моему, — знает лучше мужчины вкус жизни.
Правду жизни, что ли…
— Можно подписать: победитель — не
правда ли? — спросила Елена, Самгин сердито
сказал...
— Ну, и — что? Ну,
сказал!
Правду сказал…
— Мало ли чего не говорим, о чем думаем. Ты тоже не всякую
правду скажешь, у всех она — для себя красненька, для других темненька. Народ…
Учителей у него было немного: большую часть наук читал он сам. И надо
сказать правду, что, без всяких педантских терминов, огромных воззрений и взглядов, которыми любят пощеголять молодые профессора, он умел в немногих словах передать самую душу науки, так что и малолетнему было очевидно, на что именно она ему нужна, наука. Он утверждал, что всего нужнее человеку наука жизни, что, узнав ее, он узнает тогда сам, чем он должен заняться преимущественнее.
Неточные совпадения
Хлестаков. Я — признаюсь, это моя слабость, — люблю хорошую кухню.
Скажите, пожалуйста, мне кажется, как будто бы вчера вы были немножко ниже ростом, не
правда ли?
Впрочем, я так только упомянул об уездном суде; а по
правде сказать, вряд ли кто когда-нибудь заглянет туда: это уж такое завидное место, сам бог ему покровительствует.
Потупился, задумался, // В тележке сидя, поп // И молвил: — Православные! // Роптать на Бога грех, // Несу мой крест с терпением, // Живу… а как? Послушайте! //
Скажу вам правду-истину, // А вы крестьянским разумом // Смекайте! — // «Начинай!»
«Не сами… по родителям // Мы так-то…» — братья Губины //
Сказали наконец. // И прочие поддакнули: // «Не сами, по родителям!» // А поп
сказал: — Аминь! // Простите, православные! // Не в осужденье ближнего, // А по желанью вашему // Я
правду вам
сказал. // Таков почет священнику // В крестьянстве. А помещики…
Оно и
правда: можно бы! // Морочить полоумного // Нехитрая статья. // Да быть шутом гороховым, // Признаться, не хотелося. // И так я на веку, // У притолоки стоючи, // Помялся перед барином // Досыта! «Коли мир // (
Сказал я, миру кланяясь) // Дозволит покуражиться // Уволенному барину // В останные часы, // Молчу и я — покорствую, // А только что от должности // Увольте вы меня!»