Неточные совпадения
Он вздохнул, оделся, умылся, безучастно оглядел своё жилище, сел у окна и стал смотреть
на улицу. Тротуары, мостовая, дома — всё было грязно. Не торопясь
шагали лошади, качая головами,
на козлах сидели мокрые извозчики и тоже качались, точно развинченные. Как всегда, спешно шли куда-то люди; казалось, что сегодня они, обрызганные грязью и отсыревшие, менее опасны, чем всегда.
Теперь,
шагая по
улице с ящиком
на груди, он по-прежнему осторожно уступал дорогу встречным пешеходам, сходя с тротуара
на мостовую или прижимаясь к стенам домов, но стал смотреть в лица людей более внимательно, с чувством, которое было подобно почтению к ним. Человеческие лица вдруг изменились, стали значительнее, разнообразнее, все начали охотнее и проще заговаривать друг с другом, ходили быстрее, твёрже.
Он с удивлением видел других людей: простые и доверчивые, они смело шли куда-то, весело
шагая через все препятствия
на пути своём. Он сравнивал их со шпионами, которые устало и скрытно ползали по
улицам и домам, выслеживая этих людей, чтобы спрятать их в тюрьму, и ясно видел, что шпионы не верят в своё дело.
Как-то ночью,
шагая по
улице, он увидал Маклакова. Спрятавшись в воротах, шпион поднял голову и смотрел в освещённое окно дома
на другой стороне
улицы, точно голодная собака, ожидая подачки.
— Боишься? — спросил Маклаков, но первый
шагнул с тротуара
на мёрзлую грязь
улицы. — Напрасно боишься, — эти люди, с песнями о боях, смирные люди. Звери не среди них… Хорошо бы теперь посидеть в тепле, в трактире… а всё закрыто! Всё прекращено, брат…
Когда он вышел
на улицу и оглянулся, то в конце её, в сером сумраке утра, сразу заметил чёрную фигуру человека, который, опустив голову, тихо
шагал вдоль забора.
Он качался в калитке, скребя ногтями дерево, точно не мог
шагнуть на улицу. Но вывалившись за ворота, он вдруг более твёрдым и освежевшим голосом сказал, стукнув чем-то по калитке:
Неточные совпадения
— Когда роешься в книгах — время течет незаметно, и вот я опоздал домой к чаю, — говорил он, выйдя
на улицу, морщась от солнца. В разбухшей, измятой шляпе, в пальто, слишком широком и длинном для него, он был похож
на банкрота купца, который долго сидел в тюрьме и только что вышел оттуда. Он
шагал важно, как гусь, держа руки в карманах, длинные рукава пальто смялись глубокими складками. Рыжие щеки Томилина сыто округлились, голос звучал уверенно, и в словах его Клим слышал строгость наставника.
И Бердников похабно выругался. Самгин не помнил, как он выбежал
на улицу. Вздрагивая, задыхаясь, он
шагал, держа шляпу в руке, и мысленно истерически вопил, выл:
Клим остался с таким ощущением, точно он не мог понять, кипятком или холодной водой облили его?
Шагая по комнате, он пытался свести все слова, все крики Лютова к одной фразе. Это — не удавалось, хотя слова «удирай», «уезжай» звучали убедительнее всех других. Он встал у окна, прислонясь лбом к холодному стеклу.
На улице было пустынно, только какая-то женщина, согнувшись, ходила по черному кругу
на месте костра, собирая угли в корзинку.
«Москва опустила руки», — подумал он,
шагая по бульварам странно притихшего города. Полдень, а людей
на улицах немного и все больше мелкие обыватели; озабоченные, угрюмые, небольшими группами они стояли у ворот, куда-то шли, тоже по трое, по пяти и более. Студентов было не заметно, одинокие прохожие — редки, не видно ни извозчиков, ни полиции, но всюду торчали и мелькали мальчишки, ожидая чего-то.
Зимними вечерами приятно было
шагать по хрупкому снегу, представляя, как дома, за чайным столом, отец и мать будут удивлены новыми мыслями сына. Уже фонарщик с лестницей
на плече легко бегал от фонаря к фонарю, развешивая в синем воздухе желтые огни, приятно позванивали в зимней тишине ламповые стекла. Бежали лошади извозчиков, потряхивая шершавыми головами.
На скрещении
улиц стоял каменный полицейский, провожая седыми глазами маленького, но важного гимназиста, который не торопясь переходил с угла
на угол.