Неточные совпадения
— Братцы! Это мой товарищ, — ученый, черт его
возьми!
Максим, можешь ты здесь прочитать про Стеньку?.. Ах, братцы, какие книги есть на свете! Про Пилу…
Максим, а?.. Братцы, не книга это, а кровь и слезы. А… ведь Пила-то — это я?
Максим!.. И Сысойка — я… Ей-богу! Вот и объяснилось!
— Потерянный я человек… Зачем меня мать на свет родила? Ничего не известно… Темь!.. Теснота!.. Прощай,
Максим, коли ты не хочешь пить со мной. В пекарню я не пойду. Деньги у меня есть за хозяином — получи и дай мне, я их пропью… Нет!
Возьми себе на книги… Берешь? Не хочешь? Не надо… А то
возьми? Свинья ты, коли так… Уйди от меня! У-уходи!
—
Максим здесь? Хочешь ко мне эсаулом? — прервав свою песню, заговорил он, протягивая мне руку. — Я, брат, совсем готов… Набрал шайку себе… вот она… Потом еще будут люди… Найдем! Это н-ничего! Пилу и Сысойку призовем… И будем их каждый день кашей кормить и говядиной… хорошо? Идешь?
Возьми с собой книги… будешь читать про Стеньку и про других… Друг! Ах и тошно мне, тошно мне… то-ошно-о!..
Несколько дней он был как-то кротко задумчив, и на лице его появлялось выражение тревоги всякий раз, когда мимо комнаты проходил Максим. Женщины заметили это и просили Максима держаться подальше. Но однажды Петр сам попросил позвать его и оставить их вдвоем. Войдя в комнату,
Максим взял его за руку и ласково погладил ее.
На место
Максима взяли с берега вятского солдатика, костлявого, с маленькой головкой и рыжими глазами. Помощник повара тотчас послал его резать кур: солдатик зарезал пару, а остальных распустил по палубе; пассажиры начали ловить их, — три курицы перелетели за борт. Тогда солдатик сел на дрова около кухни и горько заплакал.
Неточные совпадения
— Право, мне нечего рассказывать, дорогой
Максим Максимыч… Однако прощайте, мне пора… я спешу… Благодарю, что не забыли… — прибавил он,
взяв его за руку.
А народ рассчитывал произвольно;
возьмет счеты, наденет очки: „Тебе, Фома, сколько?“ — „С Рождества не брал,
Максим Иванович, тридцать девять рублев моих есть“.
А Максим-то Иванович все пуще удивляется: „Ни он такой, ни он этакой; я его из грязи
взял, в драдедам одел; на нем полсапожки матерчатые, рубашка с вышивкой, как генеральского сына держу, чего ж он ко мне не привержен?
Намерение было серьезное: она вынула из кармана беленький батистовый платочек и
взяла его за кончик, в правую ручку, чтобы махать им в пляске. Митя захлопотал, девки затихли, приготовясь грянуть хором плясовую по первому мановению.
Максимов, узнав, что Грушенька хочет сама плясать, завизжал от восторга и пошел было пред ней подпрыгивать, припевая:
Он закрыл пальцами все отверстия и
взял на дудке два тона в октаву, любуясь полным звуком.
Максим плюнул.