Неточные совпадения
— Можно! Помнишь, ты меня, бывало, от мужа
моего прятала? Ну, теперь я тебя от нужды спрячу… Тебе все должны помочь, потому — твой сын за общественное дело пропадает. Хороший парень он у тебя, это все говорят, как одна душа, и все его
жалеют. Я скажу — от арестов этих добра начальству
не будет, — ты погляди, что на фабрике делается? Нехорошо говорят, милая! Они там, начальники, думают — укусили человека за пятку, далеко
не уйдет! Ан выходит так, что десяток ударили — сотни рассердились!
— Хорошая! — кивнул головой Егор. — Вижу я — вам ее жалко. Напрасно! У вас
не хватит сердца, если вы начнете
жалеть всех нас, крамольников. Всем живется
не очень легко, говоря правду. Вот недавно воротился из ссылки
мой товарищ. Когда он ехал через Нижний — жена и ребенок ждали его в Смоленске, а когда он явился в Смоленск — они уже были в московской тюрьме. Теперь очередь жены ехать в Сибирь. У меня тоже была жена, превосходный человек, пять лет такой жизни свели ее в могилу…
Все заботы
мои, все мысли были об одном — чтобы накормить зверя своего вкусно, сытно, вовремя угодить ему, чтобы он
не угрюмился,
не пугал бы побоями,
пожалел бы хоть раз.
— Идут в мире дети наши к радости, — пошли они ради всех и Христовой правды ради — против всего, чем заполонили, связали, задавили нас злые наши, фальшивые, жадные наши! Сердечные
мои — ведь это за весь народ поднялась молодая кровь наша, за весь мир, за все люди рабочие пошли они!..
Не отходите же от них,
не отрекайтесь,
не оставляйте детей своих на одиноком пути.
Пожалейте себя… поверьте сыновним сердцам — они правду родили, ради ее погибают. Поверьте им!
Васильков. Никакой! Мне ли жалеть вашу гордость, когда вы
не жалели моей простоты, моей доброты сердечной! Я и теперь предлагаю вам звание экономки, любя вас.
Неточные совпадения
— Друг
мой! — повторила графиня Лидия Ивановна,
не спуская с него глаз, и вдруг брови ее поднялись внутренними сторонами, образуя треугольник на лбу; некрасивое желтое лицо ее стало еще некрасивее; но Алексей Александрович почувствовал, что она
жалеет его и готова плакать. И на него нашло умиление: он схватил ее пухлую руку и стал целовать ее.
—
Жалею весьма и весьма, что нахожу вас в таком положении, — начал он снова, с усилием прерывая молчание. — Если б знал о вашем нездоровье, зашел бы раньше. Но, знаете, хлопоты!.. Имею к тому же весьма важное дело по
моей адвокатской части в сенате.
Не упоминаю уже о тех заботах, которые и вы угадаете. Ваших, то есть мамашу и сестрицу, жду с часу на час…
Но нет! нет! все сие втуне, и нечего говорить! нечего говорить!.. ибо и
не один уже раз бывало желаемое и
не один уже раз
жалели меня, но… такова уже черта
моя, а я прирожденный скот!
Кнуров. Ну да, толкуйте! У вас шансов больше
моего: молодость — великое дело. Да и денег
не пожалеете; дешево пароход покупаете, так из барышей-то можно. А ведь, чай,
не дешевле «Ласточки» обошлось бы!
— Именно бескорыстный. А я, Аркадий Николаич,
не только боготворю его, я горжусь им, и все
мое честолюбие состоит в том, чтобы со временем в его биографии стояли следующие слова: «Сын простого штаб-лекаря, который, однако, рано умел разгадать его и ничего
не жалел для его воспитания…» — Голос старика перервался.