Неточные совпадения
Дверь отворили. Сначала в комнату всунулась голова в большой мохнатой шапке,
потом, согнувшись, медленно пролезло длинное тело, выпрямилось, не торопясь подняло правую
руку и, шумно вздохнув, густым, грудным голосом сказало...
Человек медленно снял меховую куртку, поднял одну ногу, смахнул шапкой снег с сапога,
потом то же сделал с другой ногой, бросил шапку в угол и, качаясь на длинных ногах, пошел в комнату. Подошел к стулу, осмотрел его, как бы убеждаясь в прочности, наконец сел и, прикрыв рот
рукой, зевнул. Голова у него была правильно круглая и гладко острижена, бритые щеки и длинные усы концами вниз. Внимательно осмотрев комнату большими выпуклыми глазами серого цвета, он положил ногу на ногу и, качаясь на стуле, спросил...
— Что надо делать-то? — дрожащей
рукой отирая с лица
пот, спрашивала Власова.
Потом, крепко и тщательно вытирая
руки, заговорил...
Оставшись один, Весовщиков оглянулся, вытянул ногу, одетую в тяжелый сапог, посмотрел на нее, наклонился, пощупал
руками толстую икру. Поднял
руку к лицу, внимательно оглядел ладонь,
потом повернул тылом.
Рука была толстая, с короткими пальцами, покрыта желтой шерстью. Он помахал ею в воздухе, встал.
В окно, весело играя, заглядывал юный солнечный луч, она подставила ему
руку, и когда он, светлый, лег на кожу ее
руки, другой
рукой она тихо погладила его, улыбаясь задумчиво и ласково.
Потом встала, сняла трубу с самовара, стараясь не шуметь, умылась и начала молиться, истово крестясь и безмолвно двигая губами. Лицо у нее светлело, а правая бровь то медленно поднималась кверху, то вдруг опускалась…
По рябому лицу Николая расплылась широкая улыбка, он смотрел на знамя и мычал что-то, протягивая к нему
руку, а
потом вдруг охватил мать этой
рукой за шею, поцеловал ее и засмеялся.
Она встала и, не умываясь, не молясь богу, начала прибирать комнату. В кухне на глаза ей попалась палка с куском кумача, она неприязненно взяла ее в
руки и хотела сунуть под печку, но, вздохнув, сняла с нее обрывок знамени, тщательно сложила красный лоскут и спрятала его в карман, а палку переломила о колено и бросила на шесток.
Потом вымыла окна и пол холодной водой, поставила самовар, оделась. Села в кухне у окна, и снова перед нею встал вопрос...
Николай осторожно взял ее
руку и погладил своей теплой
рукой.
Потом, взглянув на часы, сказал...
Спорили, горячились, размахивая
руками, пили много чая, иногда Николай, под шум беседы, молча сочинял прокламации,
потом читал товарищам, их тут же переписывали печатными буквами, мать тщательно собирала кусочки разорванных черновиков и сжигала их.
— Он хочет сделать меня идиотом! — пожаловался Егор. Короткие, тяжелые вздохи с влажным хрипом вырывались из груди Егора, лицо его было покрыто мелким
потом, и, медленно поднимая непослушные, тяжелые
руки, он отирал ладонью лоб. Странная неподвижность опухших щек изуродовала его широкое доброе лицо, все черты исчезли под мертвенной маской, и только глаза, глубоко запавшие в отеках, смотрели ясно, улыбаясь снисходительной улыбкой.
Они обе молчали, тесно прижавшись друг к другу.
Потом Саша осторожно сняла с своих плеч
руки матери и сказала вздрагивая...
Потом, закрыв глаза
руками, чтобы поправить очки, и расхаживая по комнате, он заговорил...
—
Потом, когда родятся у вас дети, — приеду я к вам, буду нянчиться с ними. И заживем мы там не хуже здешнего. Работу Паша найдет,
руки у него золотые…
Она побежала к дому. Я побежал вслед за нею — и несколько мгновений спустя мы кружились в тесной комнате, под сладкие звуки Ланнера. Ася вальсировала прекрасно, с увлечением. Что-то мягкое, женское проступило вдруг сквозь ее девически-строгий облик. Долго
потом рука моя чувствовала прикосновение ее нежного стана, долго слышалось мне ее ускоренное, близкое дыханье, долго мерещились мне темные, неподвижные, почти закрытые глаза на бледном, но оживленном лице, резво обвеянном кудрями.
— Три раза, канальи, задевали, сначала в ногу,
потом руку вот очень сильно раздробило, наконец, в животе пуля была; к тяжелораненым причислен, по первому разряду, и если бы не эта девица Прыхина, знакомая ваша, пожалуй бы, и жив не остался: день и ночь сторожила около меня!.. Дай ей бог царство небесное!.. Всегда буду поминать ее.
Но это только отрицательная сторона в деятельности правительства по отношению к золотому делу, только, laisser faire — laisser passer; если бы правительство действительно хотело поднять золотое дело до своего естественного максимума, то оно не стало бы создавать привилегий капитализму, а, наоборот, позаботилось бы о тех мозолистых, покрытых
потом руках, которые добывают это золото из земли.
Неточные совпадения
Один из них, например, вот этот, что имеет толстое лицо… не вспомню его фамилии, никак не может обойтись без того, чтобы, взошедши на кафедру, не сделать гримасу, вот этак (делает гримасу),и
потом начнет
рукою из-под галстука утюжить свою бороду.
На этот призыв выходит из толпы парень и с разбега бросается в пламя. Проходит одна томительная минута, другая. Обрушиваются балки одна за другой, трещит потолок. Наконец парень показывается среди облаков дыма; шапка и полушубок на нем затлелись, в
руках ничего нет. Слышится вопль:"Матренка! Матренка! где ты?" —
потом следуют утешения, сопровождаемые предположениями, что, вероятно, Матренка с испуга убежала на огород…
На другой день, проснувшись рано, стали отыскивать"языка". Делали все это серьезно, не моргнув. Привели какого-то еврея и хотели сначала повесить его, но
потом вспомнили, что он совсем не для того требовался, и простили. Еврей, положив
руку под стегно, [Стегно́ — бедро.] свидетельствовал, что надо идти сначала на слободу Навозную, а
потом кружить по полю до тех пор, пока не явится урочище, называемое Дунькиным вра́гом. Оттуда же, миновав три повёртки, идти куда глаза глядят.
— Проповедник, — говорил он, — обязан иметь сердце сокрушенно и, следственно, главу слегка наклоненную набок. Глас не лаятельный, но томный, как бы воздыхающий.
Руками не неистовствовать, но, утвердив первоначально правую
руку близ сердца (сего истинного источника всех воздыханий), постепенно оную отодвигать в пространство, а
потом вспять к тому же источнику обращать. В патетических местах не выкрикивать и ненужных слов от себя не сочинять, но токмо воздыхать громчае.
Между тем Амалия Штокфиш распоряжалась: назначила с мещан по алтыну с каждого двора, с купцов же по фунту чаю да по голове сахару по большой.
Потом поехала в казармы и из собственных
рук поднесла солдатам по чарке водки и по куску пирога. Возвращаясь домой, она встретила на дороге помощника градоначальника и стряпчего, которые гнали хворостиной гусей с луга.