Неточные совпадения
(В толпе движение. Входят доктор и Тетерев. Доктор в шляпе и пальто проходит прямо в комнату Татьяны. Тетерев заглядывает в дверь и отходит прочь, хмурый. Из комнаты Татьяны всё продолжают доноситься смешанный говор и стоны. Из комнаты стариков —
вой Акулины Ивановны и ее крики: «Пусти меня! Пусти ты меня к ней!» В сенях —
глухой шум голосов. Выделяются восклицания: «Серьезный человек… Это — певчий… Н-ну? Ей-ей… от Ивана Предтечи».)
И почти с неба донизу — черные, тяжелые складки, и складки колышутся: над лесами, над деревнями медленные столбы, дым.
Глухой вой: гонят в город черные бесконечные вереницы, чтобы силою спасти их и научить счастью.
Изредка, правда, когда я ложился в постель с приятной мыслью о том, как сейчас я усну, какие-то обрывки проносились в темнеющем уже сознании. Зеленый огонек, мигающий фонарь… скрип саней… короткий стон, потом тьма,
глухой вой метели в полях… Потом все это боком кувыркалось и проваливалось…
Неточные совпадения
— Слушайте, Безбедов, — начал Тагильский, ему ответил
глухой, сипящий
вой:
Живут? Но молодость свою // Припомните… дитя! // Здесь мать — водицей снеговой, // Родив, омоет дочь, // Малютку грозной бури
вой // Баюкает всю ночь, // А будит дикий зверь, рыча // Близ хижины лесной, // Да пурга, бешено стуча // В окно, как домовой. // С
глухих лесов, с пустынных рек // Сбирая дань свою, // Окреп туземный человек // С природою в бою, // А вы?..
Вдруг поднялся
глухой шум и топот множества ног в зале, с которым вместе двигался плач и
вой; все это прошло мимо нас… и вскоре я увидел, что с крыльца, как будто на головах людей, спустился деревянный гроб; потом, когда тесная толпа раздвинулась, я разглядел, что гроб несли мой отец, двое дядей и старик Петр Федоров, которого самого вели под руки; бабушку также вели сначала, но скоро посадили в сани, а тетушки и маменька шли пешком; многие, стоявшие на дворе, кланялись в землю.
Но есть одно обстоятельство, которое в значительной степени омрачает эту прекрасную внешность. Обстоятельство это —
глухая борьба, которая замечается всюду и существование которой точно так же не подлежит сомнению, как и существование усилий к ее подавлению. Трактаты пишутся, но читаются лишь самым незаметным меньшинством, законоположения издаются, но не проникают внутрь ядра, а лишь скользят по его поверхности. И здесь старуха Домна наполняет воздух своим
воем и антигосударственными причитаниями.
После ужина он сбрасывал посуду со стола на пол, если жена не успевала вовремя убрать ее, ставил перед собой бутылку водки и, опираясь спиной о стену,
глухим голосом, наводившим тоску,
выл песню, широко открывая рот и закрыв глаза.