Неточные совпадения
— Сделали, сделали! То-то сделали!.. Вот у меня так работник будет — почище всех вас! — продолжал Глеб, кивая младшему сыну. — А вот и другой! (Тут он указал
на внучка, валявшегося
на бредне.) Ну, уж теплынь сотворил господь, нечего сказать! Так тебя солнышко и донимает; рубаху-то, словно весною, хошь выжми… Упыхался, словно середь
лета, —
подхватил он, опускаясь
на лавку подле стола, но все еще делая вид, как будто не примечает Акима.
— Знамо, батюшка, глупенек еще, — отвечал Аким, суетливо подталкивая Гришку, который не трогался с места и продолжал смотреть в землю. — Вот, Глеб Савиныч, —
подхватил он, переминаясь и робко взглядывая
на рыбака, — все думается, как бы… о нем, примерно, сокрушаюсь…
Лета его, конечно, малые — какие его
лета! А все… как бы… хотелось к ремеслу какому приставить… Мальчишечка смысленый, вострый… куды тебе!
На всякое дело: так и…
Неточные совпадения
— Вероятно, это вам очень наскучило, — сказал он, сейчас,
на лету,
подхватывая этот мяч кокетства, который она бросила ему. Но она, видимо, не хотела продолжать разговора в этом тоне и обратилась к старой графине:
— Позвольте, позвольте, я с вами совершенно согласен, но позвольте и мне разъяснить, —
подхватил опять Раскольников, обращаясь не к письмоводителю, а все к Никодиму Фомичу, но стараясь всеми силами обращаться тоже и к Илье Петровичу, хотя тот упорно делал вид, что роется в бумагах и презрительно не обращает
на него внимания, — позвольте и мне с своей стороны разъяснить, что я живу у ней уж около трех
лет, с самого приезда из провинции и прежде… прежде… впрочем, отчего ж мне и не признаться в свою очередь, с самого начала я дал обещание, что женюсь
на ее дочери, обещание словесное, совершенно свободное…
— A вот и дождались, сударыня, —
подхватил Василий Иванович. — Танюшка, — обратился он к босоногой девочке
лет тринадцати, в ярко-красном ситцевом платье, пугливо выглядывавшей из-за двери, — принеси барыне стакан воды —
на подносе, слышишь?.. а вас, господа, — прибавил он с какою-то старомодною игривостью, — позвольте попросить в кабинет к отставному ветерану.
И Анисья, в свою очередь, поглядев однажды только, как Агафья Матвеевна царствует в кухне, как соколиными очами, без бровей, видит каждое неловкое движение неповоротливой Акулины; как гремит приказаниями вынуть, поставить, подогреть, посолить, как
на рынке одним взглядом и много-много прикосновением пальца безошибочно решает, сколько курице месяцев от роду, давно ли уснула рыба, когда сорвана с гряд петрушка или салат, — она с удивлением и почтительною боязнью возвела
на нее глаза и решила, что она, Анисья, миновала свое назначение, что поприще ее — не кухня Обломова, где торопливость ее, вечно бьющаяся, нервическая лихорадочность движений устремлена только
на то, чтоб
подхватить на лету уроненную Захаром тарелку или стакан, и где опытность ее и тонкость соображений подавляются мрачною завистью и грубым высокомерием мужа.
Доктор еще раз брезгливо оглядел комнату и сбросил с себя шубу. Всем в глаза блеснул важный орден
на шее. Штабс-капитан
подхватил на лету шубу, а доктор снял фуражку.