Неточные совпадения
Я прочел и удивился, что он
в таком волнении от таких пустяков. Взглянув на него вопросительно, я вдруг заметил, что он, пока я читал, успел переменить свой всегдашний белый галстук на красный.
Шляпа и палка его лежали на столе. Сам же был бледен, и даже руки его дрожали.
Степан Трофимович молча схватил
шляпу и палку и быстро пошел из комнаты; я машинально за ним. Вдруг голоса и шум чьих-то скорых шагов послышались
в коридоре. Он остановился как пораженный громом.
Степан Трофимович машинально подал руку и указал садиться; посмотрел на меня, посмотрел на Липутина и вдруг, как бы опомнившись, поскорее сел сам, но всё еще держа
в руке
шляпу и палку и не замечая того.
Степан Трофимович постоял с минуту
в раздумье, как-то не глядя посмотрел на меня, взял свою
шляпу, палку и тихо пошел из комнаты. Я опять за ним, как и давеча. Выходя из ворот, он, заметив, что я провожаю его, сказал...
Приподнимите
шляпу, снимите совсем на минутку, протяните голову, станьте на цыпочки, я вас сейчас поцелую
в лоб, как
в последний раз поцеловала, когда мы прощались.
Кстати, костюм его отличался на этот раз необыкновенною изысканностию: почти бальное, батистовое с вышивкой белье, белый галстук, новая
шляпа в руках, свежие соломенного цвета перчатки и даже, чуть-чуть, духи.
— Кажется, это Лебядкиных-с, — выискался наконец один добрый человек с ответом на запрос Варвары Петровны, наш почтенный и многими уважаемый купец Андреев,
в очках, с седою бородой,
в русском платье и с круглою цилиндрическою
шляпой, которую держал теперь
в руках, — они у Филипповых
в доме проживают,
в Богоявленской улице.
У капитана были и перчатки черные, из которых правую, еще не надеванную, он держал
в руке, а левая, туго напяленная и не застегнувшаяся, до половины прикрывала его мясистую левую лапу,
в которой он держал совершенно новую, глянцевитую и, наверно,
в первый еще раз служившую круглую
шляпу.
Капитан замер на стуле с своею
шляпой и перчатками
в руках и не сводя бессмысленного взгляда своего со строгого лица Варвары Петровны.
— Надоел я вам, — вскочил вдруг Петр Степанович, схватывая свою круглую, совсем новую
шляпу и как бы уходя, а между тем всё еще оставаясь и продолжая говорить беспрерывно, хотя и стоя, иногда шагая по комнате и
в одушевленных местах разговора ударяя себя
шляпой по коленке.
Наконец раздался тихий, густой звук больших стенных часов, пробивших один раз. С некоторым беспокойством повернул он голову взглянуть на циферблат, но почти
в ту же минуту отворилась задняя дверь, выходившая
в коридор, и показался камердинер Алексей Егорович. Он нес
в одной руке теплое пальто, шарф и
шляпу, а
в другой серебряную тарелочку, на которой лежала записка.
Наконец, одевшись совсем и надев
шляпу, он запер дверь,
в которую входила к нему Варвара Петровна, и, вынув из-под пресс-папье спрятанное письмо, молча вышел
в коридор
в сопровождении Алексея Егоровича.
— По чрезвычайному дождю грязь по здешним улицам нестерпимая, — доложил Алексей Егорович,
в виде отдаленной попытки
в последний раз отклонить барина от путешествия. Но барин, развернув зонтик, молча вышел
в темный, как погреб, отсырелый и мокрый старый сад. Ветер шумел и качал вершинами полуобнаженных деревьев, узенькие песочные дорожки были топки и скользки. Алексей Егорович шел как был, во фраке и без
шляпы, освещая путь шага на три вперед фонариком.
— Бьюсь об заклад, что когда я опять приду, то вы уж и
в бога уверуете, — проговорил он, вставая и захватывая
шляпу.
Николай Всеволодович был бледнее обыкновенного, одет довольно легко,
в пальто и белой пуховой
шляпе.
Опять сошлись, опять промах у Гаганова и опять выстрел вверх у Ставрогина. Про эти выстрелы вверх можно было бы и поспорить: Николай Всеволодович мог прямо утверждать, что он стреляет как следует, если бы сам не сознался
в умышленном промахе. Он наводил пистолет не прямо
в небо или
в дерево, а все-таки как бы метил
в противника, хотя, впрочем, брал на аршин поверх его
шляпы.
В этот второй раз прицел был даже еще ниже, еще правдоподобнее; но уже Гаганова нельзя было разуверить.
— Стреляйте, не держите противника! — прокричал
в чрезвычайном волнении Маврикий Николаевич, видя, что Ставрогин как бы забыл о выстреле, рассматривая с Кирилловым
шляпу.
Кириллов, уходя, снял
шляпу и кивнул Маврикию Николаевичу головой; но Ставрогин забыл прежнюю вежливость; сделав выстрел
в рощу, он даже и не повернулся к барьеру, сунул свой пистолет Кириллову и поспешно направился к лошадям.
Мы просидели, я думаю, еще час или более, всё чего-то ожидая, — уж такая задалась идея. Он прилег опять, даже закрыл глаза и минут двадцать пролежал, не говоря ни слова, так что я подумал даже, что он заснул или
в забытьи. Вдруг он стремительно приподнялся, сорвал с головы полотенце, вскочил с дивана, бросился к зеркалу, дрожащими руками повязал галстук и громовым голосом крикнул Настасью, приказывая подать себе пальто, новую
шляпу и палку.
Широкополую
шляпу свою он придерживал
в левой руке.
Шляпа с широкими полями, гарусный шарф, плотно обматывавший шею, палка
в правой руке, а
в левой чрезвычайно маленький, но чрезмерно туго набитый саквояж довершали костюм.
Неточные совпадения
Городничий (хватаясь за голову).Ах, боже мой, боже мой! Ступай скорее на улицу, или нет — беги прежде
в комнату, слышь! и принеси оттуда шпагу и новую
шляпу. Ну, Петр Иванович, поедем!
Крестьяне думу думали, // А поп широкой
шляпою //
В лицо себе помахивал // Да на небо глядел.
(На малом
шляпа круглая, // С значком, жилетка красная, // С десятком светлых пуговиц, // Посконные штаны // И лапти: малый смахивал // На дерево, с которого // Кору подпасок крохотный // Всю снизу ободрал, // А выше — ни царапины, //
В вершине не побрезгует // Ворона свить гнездо.)
Уж сумма вся исполнилась, // А щедрота народная // Росла: — Бери, Ермил Ильич, // Отдашь, не пропадет! — // Ермил народу кланялся // На все четыре стороны, //
В палату шел со
шляпою, // Зажавши
в ней казну. // Сдивилися подьячие, // Позеленел Алтынников, // Как он сполна всю тысячу // Им выложил на стол!.. // Не волчий зуб, так лисий хвост, — // Пошли юлить подьячие, // С покупкой поздравлять! // Да не таков Ермил Ильич, // Не молвил слова лишнего. // Копейки не дал им!
Ходил он
в плисовой поддевке и
в поярковом грешневике, [Поя́рковый грешневи́к —
шляпа из овечьей шерсти (ярка — овца)
в форме блина (гречневый блин).] расцвеченном павьими перьями.