Неточные совпадения
Она, кажется, и забыла, что я в комнате, и стояла всё на том же
месте у стола, очень задумавшись, склонив голову и неподвижно смотря в одну выбранную на ковре точку.
— Сядьте здесь, моя милая, — указала она Марье Тимофеевне
место, посреди комнаты,
у большого круглого стола. — Степан Трофимович, что это такое? Вот, вот, смотрите на эту женщину, что это такое?
Она так побледнела, что произошло даже смятение. Степан Трофимович бросился к ней первый; я тоже приблизился; даже Лиза встала с
места, хотя и осталась
у своего кресла; но всех более испугалась сама Прасковья Ивановна: она вскрикнула, как могла приподнялась и почти завопила плачевным голосом...
Капитан остановился, тупо глядя пред собой, но, однако, повернулся и сел на указанное
место,
у самых дверей.
— Гм. А правда ли, что вы, — злобно ухмыльнулся он, — правда ли, что вы принадлежали в Петербурге к скотскому сладострастному секретному обществу? Правда ли, что маркиз де Сад мог бы
у вас поучиться? Правда ли, что вы заманивали и развращали детей? Говорите, не смейте лгать, — вскричал он, совсем выходя из себя, — Николай Ставрогин не может лгать пред Шатовым, бившим его по лицу! Говорите всё, и если правда, я вас тотчас же, сейчас же убью, тут же на
месте!
Он склонился, указывая на
место у столика пред диваном.
Но, должно быть, что-то странное произошло и с гостем: он продолжал стоять на том же
месте у дверей; неподвижно и пронзительным взглядом, безмолвно и упорно всматривался в ее лицо.
Опять тот же плут Лямшин, с помощью одного семинариста, праздношатавшегося в ожидании учительского
места в школе, подложил потихоньку книгоноше в мешок, будто бы покупая
у нее книги, целую пачку соблазнительных мерзких фотографий из-за границы, нарочно пожертвованных для сего случая, как узнали потом, одним весьма почтенным старичком, фамилию которого опускаю, с важным орденом на шее и любившим, по его выражению, «здоровый смех и веселую шутку».
— Он говорит, что
у него много
мест ночевать.
Если бы вы хотели взять мое
место у налоя, то могли это сделать безо всякого позволения с моей стороны, и мне, конечно, нечего было приходить к вам с безумием.
Там Софья Антроповна, старушка из благородных, давно уже проживавшая
у Юлии Михайловны, растолковала ему, что та еще в десять часов изволила отправиться в большой компании, в трех экипажах, к Варваре Петровне Ставрогиной в Скворешники, чтоб осмотреть тамошнее
место для будущего, уже второго, замышляемого праздника, через две недели, и что так еще три дня тому было условлено с самою Варварой Петровной.
По инстинкту тотчас же бросился я искать его в самом опасном
месте; мне почему-то предчувствовалось, что и
у него санки полетели с горы.
Лембке остановился
у своего
места и, обернувшись в сторону кричавших, величественно и строго оглядывал залу…
— Господин Кармазинов, — раздался вдруг один свежий юный голос из глубины залы. Это был голос очень молоденького учителя уездного училища, прекрасного молодого человека, тихого и благородного,
у нас недавнего еще гостя. Он даже привстал с
места. — Господин Кармазинов, если б я имел счастие так полюбить, как вы нам описали, то, право, я не поместил бы про мою любовь в статью, назначенную для публичного чтения…
Лембке, стоя
у своего
места, дико и часто озирался кругом.
Петр Степанович тотчас же подхватил вопрос и изложил свой план. Он состоял в том, чтобы завлечь Шатова, для сдачи находившейся
у него тайной типографии, в то уединенное
место, где она закопана, завтра, в начале ночи, и — «уж там и распорядиться». Он вошел во многие нужные подробности, которые мы теперь опускаем, и разъяснил обстоятельно те настоящие двусмысленные отношения Шатова к центральному обществу, о которых уже известно читателю.
— Ну довольно, а теперь, чтобы не забыть, — ужасно хладнокровно перескочил Петр Степанович, — этот листок вы должны будете собственноручно набрать и напечатать. Шатова типографию мы выроем, и ее завтра же примете вы. В возможно скором времени вы наберете и оттиснете сколько можно более экземпляров, и затем всю зиму разбрасывать. Средства будут указаны. Надо как можно более экземпляров, потому что
у вас потребуют из других
мест.
«“Ох, устала, ох, устала!” — припоминал он ее восклицания, ее слабый, надорванный голос. Господи! Бросить ее теперь, а
у ней восемь гривен; протянула свой портмоне, старенький, крошечный! Приехала
места искать — ну что она понимает в
местах, что они понимают в России? Ведь это как блажные дети, всё
у них собственные фантазии, ими же созданные; и сердится, бедная, зачем не похожа Россия на их иностранные мечтаньица! О несчастные, о невинные!.. И однако, в самом деле здесь холодно…»
— Ну, где же
у вас тут заступ и нет ли еще другого фонаря? Да не бойтесь, тут ровно нет никого, и в Скворешниках теперь, хотя из пушек отсюдова пали, не услышат. Это вот здесь, вот тут, на самом этом
месте…
— Иностранцы заезжие по чугунке иной приезжают, словно не по здешнему
месту у вас сапоги такие…
Деревня эта не проезжая, а глухая, и что потому только и приезжают сюда, что здесь пароход останавливается, и что когда пароход не приходит, потому чуть-чуть непогода, так он ни за что не придет, — то наберется народу за несколько дней, и уж тут все избы по деревне заняты, а хозяева только того и ждут; потому за каждый предмет в три цены берут, и хозяин здешний гордый и надменный, потому что уж очень по здешнему
месту богат;
у него невод один тысячу рублей стоит.
— Сигарку, вечером,
у окна… месяц светил… после беседки… в Скворешниках? Помнишь ли, помнишь ли, — вскочила она с
места, схватив за оба угла его подушку и потрясая ее вместе с его головой. — Помнишь ли, пустой, пустой, бесславный, малодушный, вечно, вечно пустой человек! — шипела она своим яростным шепотом, удерживаясь от крику. Наконец бросила его и упала на стул, закрыв руками лицо. — Довольно! — отрезала она, выпрямившись. — Двадцать лет прошло, не воротишь; дура и я.
Это был весьма почтенный старичок и довольно опытный практик, недавно потерявший
у нас, вследствие какой-то амбициозной ссоры с своим начальством, свое служебное
место.
Арина Прохоровна, не найдя на
месте Марьи Игнатьевны и младенца и смекнув, что худо, хотела было бежать домой, но остановилась
у ворот и послала сиделку «спросить во флигеле,
у господина, не
у них ли Марья Игнатьевна и не знает ли он чего о ней?» Посланница воротилась, неистово крича на всю улицу.
Полиция тотчас же кинулась в Скворешники, и не по тому одному, что там был парк, которого нигде
у нас в другом
месте не было, а и по некоторому даже инстинкту, так как все ужасы последних дней или прямо, или отчасти связаны были со Скворешниками.
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные
места.
У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете, в таком
месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Городничий. Да говорите, ради бога, что такое?
У меня сердце не на
месте. Садитесь, господа! Возьмите стулья! Петр Иванович, вот вам стул.
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете писем: есть прекрасные
места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг, течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» — с большим, с большим чувством описал. Я нарочно оставил его
у себя. Хотите, прочту?
Я пошла на речку быструю, // Избрала я
место тихое //
У ракитова куста. // Села я на серый камушек, // Подперла рукой головушку, // Зарыдала, сирота! // Громко я звала родителя: // Ты приди, заступник батюшка! // Посмотри на дочь любимую… // Понапрасну я звала. // Нет великой оборонушки! // Рано гостья бесподсудная, // Бесплемянная, безродная, // Смерть родного унесла!
На
месте уложу!..» // Крестьяне рассмеялися: // — Какие мы разбойники, // Гляди —
у нас ни ножика, // Ни топоров, ни вил!