Стоя на сей горе, видишь на правой стороне почти всю Москву, сию ужасную громаду домов и церквей, которая представляется глазам в образе величественного амфитеатра: великолепная картина, особливо когда светит на нее солнце, когда
вечерние лучи его пылают на бесчисленных златых куполах, на бесчисленных крестах, к небу возносящихся!
Зелёной сетью трав подёрнут спящий пруд, // А за прудом село дымится — и встают // Вдали туманы над полями. // В аллею темную вхожу я; сквозь кусты // Глядит
вечерний луч, и жёлтые листы // Шумят под робкими шагами.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми,
вечерними лучами, в открытые окна, осветило комнату и часть сафьянной, подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
Неточные совпадения
Огромное пространство луга было скошено и блестело особенным, новым блеском, со своими уже пахнущими рядами, на
вечерних косых
лучах солнца.
Где он возьмет цвета для этого пронзительно-белого
луча здешних звезд? как нарисует это мление
вечернего, только что покинутого солнцем и отдыхающего неба, эту теплоту и кротость лунной ночи?
Весело и бодро мчались мы под теплыми, но не жгучими
лучами вечернего солнца и на закате, вдруг прямо из кустов, въехали в Веллингтон. Это местечко построено в яме, тесно, бедно и неправильно. С сотню голландских домиков, мазанок, разбросано между кустами, дубами, огородами, виноградниками и полями с маисом и другого рода хлебом. Здесь более, нежели где-нибудь, живет черных. Проехали мы через какой-то переулок, узенький, огороженный плетнем и кустами кактусов и алоэ, и выехали на большую улицу.
Я нашел и настрелял довольно много дичи; наполненный ягдташ немилосердно резал мне плечо, но уже
вечерняя заря погасала, и в воздухе, еще светлом, хотя не озаренном более
лучами закатившегося солнца, начинали густеть и разливаться холодные тени, когда я решился наконец вернуться к себе домой.
Перед нами высилась еще одна высокая гора. Надо было ее «взять» во что бы то ни стало. На все окрестные горы легла
вечерняя тень, только одна эта сопка еще была озарена солнечными
лучами. Последний подъем был очень труден. Раза 3 мы садились и отдыхали, потом опять поднимались и через силу карабкались вверх.