Неточные совпадения
Вообще о былом своем они говорили мало, не любили рассказывать и, видимо,
старались не думать о прошедшем.
С первого взгляда можно было заметить некоторую резкую общность во всем этом странном семействе; даже самые резкие, самые оригинальные личности, царившие над другими невольно, и те
старались попасть в общий тон всего острога.
Ругательство возведено было у них в науку;
старались взять не столько обидным словом, сколько обидным смыслом, духом, идеей — а это утонченнее, ядовитее.
Этих как-то невольно уважали; они же, с своей стороны, хотя часто и очень ревнивы были к своей славе, но вообще
старались не быть другим в тягость, в пустые ругательства не вступали, вели себя с необыкновенным достоинством, были рассудительны и почти всегда послушны начальству — не из принципа послушания, не из сознания обязанностей, а так, как будто по какому-то контракту, сознав взаимные выгоды.
Все это как будто и прежде мелькало передо мной в воображении, когда я, идя в Сибирь,
старался угадать вперед мою долю.
Высокий арестант стоял спокойно и величаво. Он чувствовал, что на него смотрят и ждут, осрамится ли он или нет своим ответом; что надо было поддержать себя, доказать, что он действительно птица, и показать, какая именно птица. С невыразимым презрением скосил он глаза на своего противника,
стараясь, для большей обиды, посмотреть на него как-то через плечо, сверху вниз, как будто он разглядывал его, как букашку, и медленно и внятно произнес...
— Ну, здравствуй, коли не шутишь, — проговорил тот, не поднимая глаз и
стараясь ужевать хлеб своими беззубыми деснами.
Я сел подле них. Справа меня разговаривали два степенные арестанта, видимо
стараясь друг перед другом сохранить свою важность.
Но, несмотря на видимую твердость, с которою он переживал свою каторгу, в нем таилась глубокая, неизлечимая грусть, которую он
старался скрывать от всех.
Потом появлялось и вино: именинник напивался как стелька и непременно ходил по казармам, покачиваясь и спотыкаясь,
стараясь показать всем, что он пьян, что он «гуляет», и тем заслужить всеобщее уважение.
Несмотря на то, что убийство или намерение убить грозило чрезвычайными неприятностями всему острогу: начались бы розыски, обыски, усиление строгостей, а потому арестанты всеми силами
старались не доводить себя до подобных общих крайностей, — несмотря на это, теперь все притихли и выжидали.
Иные
стараются скрыть свои чувства из самолюбия, но неловкий, напускной кураж не обманывает их товарищей.
«Вы, Александр Петрович… думаете, — начал он прерывающимся голосом и
стараясь смотреть в сторону, — что я вам… за деньги… а я… я… ээх!» Тут он оборотился опять к частоколу, так что даже стукнулся об него лбом, — и как зарыдает!..
Присматривался к ним и по лицам и движениям их
старался узнавать, что они за люди и какие у них характеры?
Взгляд у него тоже был какой-то странный: пристальный, с оттенком смелости и некоторой насмешки, но глядел он как-то вдаль, через предмет; как будто из-за предмета, бывшего перед его носом, он
старался рассмотреть какой-то другой, подальше.
Ему хотелось, чтобы все его слушали, хотя, напротив, и
старался делать вид, что рассказывает одному Кобылину.
Как теперь вижу Исая Фомича, когда он в субботу слоняется, бывало, без дела по всему острогу, всеми силами
стараясь ничего не делать, как это предписано в субботу по закону. Какие невозможные анекдоты рассказывал он мне каждый раз, когда приходил из своей молельни; какие ни на что не похожие известия и слухи из Петербурга приносил мне, уверяя, что получил их от своих жидков, а те из первых рук.
Но и праздные и гуляки
старались сохранять в себе какую-то важность…
Арестанты
старались не попадаться ему на глаза.
Инвалидов не боялись, а в случае унтер-офицера, который сам
старался ничего не замечать, поставили сторожей.
Он был какой-то странный, недоверчивый, вечно молчаливый и серьезный; ходил работать в швальню и, видимо,
старался жить особняком и ни с кем не связываться.
Актеры все эти три дня, выходя на работу,
старались как можно более добыть костюмов.
Прочие же выслушивали слухи и толки молча, правда не осуждали, не противоречили, но всеми силами
старались отнестись к слухам о театре равнодушно и даже отчасти и свысока.
Он молча и круто повернул ко мне, взял чашку, выпил стоя и без сахару, причем очень торопился и как-то особенно
старался не глядеть на меня.
Что же касается до арестантов, то все они сначала почему-то избегали всякого разговору с наказанным рекрутиком; напротив, помогши ему вначале, они как будто сами
старались потом не обращать на него более никакого внимания, может быть желая как можно более дать ему покоя и не докучать ему никакими дальнейшими допросами и «участиями», чем он, кажется, был совершенно доволен.
Он ответил как-то коротко, как будто с какою-то внутреннею болью, точно
стараясь не глядеть на меня, и лицо его покраснело; через полминуты он посмотрел на меня, и в глазах его засверкал огонь ненависти, а губы затряслись от негодования.
Мне желалось, между прочим, знать непременно все степени приговоров и исполнений, все оттенки этих исполнений, взгляд на все это самих арестантов; я
старался вообразить себе психологическое состояние идущих на казнь.
В разговоры такой человек не пускается и больше молчит; любопытнее всего, что с таким и сами арестанты никогда не говорят и не
стараются заговаривать о том, что его ожидает.
Ни лишнего слова, ни утешения, даже
стараются и вообще-то мало внимания обращать на такого.
Его оглядывали,
старались узнать, что он и как, откуда и по каким делам.
Смотришь на него целый час и
стараешься угадать, о чем он думает, чтобы тоже как-нибудь убить время.
Весть о ревизоре мигом разносится по острогу. По двору бродят люди и нетерпеливо передают друг другу известие. Другие нарочно молчат, сохраняя свое хладнокровие, и тем, видимо,
стараются придать себе больше важности. Третьи остаются равнодушными. На казарменных крылечках рассаживаются арестанты с балалайками. Иные продолжают болтать. Другие затягивают песни, но вообще все в этот вечер в чрезвычайно возбужденном состоянии.
Я посмотрел на него в недоумении, все еще
стараясь понять, что это значит, и уже догадываясь, что происходит что-то необыкновенное.
— Да вам зачем показывать претензию? — спросил он, как бы
стараясь понять меня, — ведь вы свое кушаете.
Вспоминая об этом, он стискивал зубы и
старался смотреть в сторону.
Тут уж Б-м
постарался: у генерал-губернатора не было так расписано.
Кончилось тем, что унтер-офицеры равнодушно смотрели или, лучше,
старались не смотреть, как проносят пузыри и продают водку.
Точно весть с того света прилетела ко мне; прежняя жизнь вся ярко и светло восстала передо мной, и я
старался угадать по прочитанному: много ль я отстал от этой жизни? много ль прожили они там без меня, что их теперь волнует, какие вопросы их теперь занимают?
Я придирался к словам, читал между строчками,
старался находить таинственный смысл, намеки на прежнее; отыскивал следы того, что прежде, в мое время, волновало людей, и как грустно мне было теперь на деле сознать, до какой степени я был чужой в новой жизни, стал ломтем отрезанным.
И потому, живя без книг, я поневоле углублялся в самого себя, задавал себе вопросы,
старался разрешить их, мучился ими иногда…
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Помилуйте, как можно! и без того это такая честь… Конечно, слабыми моими силами, рвением и усердием к начальству…
постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и руки по швам.)Не смею более беспокоить своим присутствием. Не будет ли какого приказанья?
В это время слышны шаги и откашливания в комнате Хлестакова. Все спешат наперерыв к дверям, толпятся и
стараются выйти, что происходит не без того, чтобы не притиснули кое-кого. Раздаются вполголоса восклицания:
Хлестаков. Непременно, непременно! Я
постараюсь.
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не спишь,
стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
Я не люблю церемонии. Напротив, я даже
стараюсь всегда проскользнуть незаметно. Но никак нельзя скрыться, никак нельзя! Только выйду куда-нибудь, уж и говорят: «Вон, говорят, Иван Александрович идет!» А один раз меня приняли даже за главнокомандующего: солдаты выскочили из гауптвахты и сделали ружьем. После уже офицер, который мне очень знаком, говорит мне: «Ну, братец, мы тебя совершенно приняли за главнокомандующего».