Неточные совпадения
— Вы мне в последний раз, на Шлангенберге, сказали, что готовы по первому моему слову броситься вниз головою, а там, кажется,
до тысячи футов. Я когда-нибудь произнесу это слово единственно затем, чтоб посмотреть,
как вы будете расплачиваться, и уж будьте уверены, что выдержу характер. Вы мне ненавистны, — именно
тем, что я так много вам позволила, и еще ненавистнее
тем, что так мне нужны. Но покамест вы мне нужны — мне надо вас беречь.
Мне кажется, она
до сих пор смотрела на меня
как та древняя императрица, которая стала раздеваться при своем невольнике, считая его не за человека.
Но —
какое мне
до того дело?
Что касается
до самого маркиза,
то хоть я и
до сих пор сомневаюсь, что он маркиз, но принадлежность его к порядочному обществу,
как у нас, например, в Москве и кое-где и в Германии, кажется, не подвержена сомнению.
Все это делается не иначе,
как от честности, от усиленной честности,
до того, что и младший проданный сын верует, что его не иначе,
как от честности продали, — а уж это идеал, когда сама жертва радуется, что ее на заклание ведут.
В воксал мы прибыли с триумфом. В швейцаре и в лакеях обнаружилась
та же почтительность,
как и в прислуге отеля. Смотрели они, однако, с любопытством. Бабушка сначала велела обнести себя по всем залам; иное похвалила, к другому осталась совершенно равнодушна; обо всем расспрашивала. Наконец, дошли и
до игорных зал. Лакей, стоявший у запертых дверей часовым,
как бы пораженный, вдруг отворил двери настежь.
Я думаю, с моего прибытия времени прошло не более получаса. Вдруг крупёр уведомил меня, что я выиграл тридцать тысяч флоринов, а так
как банк за один раз больше не отвечает,
то, стало быть, рулетку закроют
до завтрашнего утра. Я схватил все мое золото, ссыпал его в карманы, схватил все билеты и тотчас перешел на другой стол, в другую залу, где была другая рулетка; за мною хлынула вся толпа; там тотчас же очистили мне место, и я пустился ставить опять, зря и не считая. Не понимаю, что меня спасло!
«Однако, он хочет меня застрелить на дуэли, — думал я, — если mademoiselle Полина умрет, — вот еще комиссия!» Клянусь, мне было жаль Полину, но странно, — с самой
той минуты,
как я дотронулся вчера
до игорного стола и стал загребать пачки денег, моя любовь отступила
как бы на второй план.
Просидев час или два (я замечал это раза два, когда Blanche уезжала на целый день, вероятно к Альберту), он вдруг начинает озираться, суетиться, оглядывается, припоминает и
как будто хочет кого-то сыскать; но, не видя никого и так и не припомнив, о чем хотел спросить, он опять впадал в забытье
до тех пор, пока вдруг не являлась Blanche, веселая, резвая, разодетая, с своим звонким хохотом; она подбегала к нему, начинала его тормошить и даже целовала, — чем, впрочем, редко его жаловала.
Если б они знали,
до какой степени я сам понимаю всю омерзительность теперешнего моего состояния,
то, конечно, уж не повернулся бы у них язык учить меня.
Я занял номер, заперся и часов
до трех сидел и считал свои деньги. Наутро я проснулся уж не лакеем. Я решил в
тот же день выехать в Гомбург: там я не служил в лакеях и в тюрьме не сидел. За полчаса
до поезда я отправился поставить две ставки, не более, и проиграл полторы тысячи флоринов. Однакоже все-таки переехал в Гомбург, и вот уже месяц,
как я здесь…
В религиозном отношении он был также типичным крестьянином: никогда не думал о метафизических вопросах, о начале всех начал, о загробной жизни. Бог был для него, как и для Араго, гипотезой, в которой он до сих пор не встречал надобности. Ему никакого дела не было
до того, каким образом начался мир, по Моисею или Дарвину, и дарвинизм, который так казался важен его сотоварищам, для него был такой же игрушкой мысли, как и творение в 6 дней.
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были
какие взятки,
то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же
до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек,
то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Я раз слушал его: ну, покамест говорил об ассириянах и вавилонянах — еще ничего, а
как добрался
до Александра Македонского,
то я не могу вам сказать, что с ним сделалось.
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове
до сих пор стучит. Здесь,
как я вижу, можно с приятностию проводить время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а не
то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что еще можно бы… Нет, я не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.
И тут настала каторга // Корёжскому крестьянину — //
До нитки разорил! // А драл…
как сам Шалашников! // Да
тот был прост; накинется // Со всей воинской силою, // Подумаешь: убьет! // А деньги сунь, отвалится, // Ни дать ни взять раздувшийся // В собачьем ухе клещ. // У немца — хватка мертвая: // Пока не пустит по миру, // Не отойдя сосет!
Влас наземь опускается. // «Что так?» — спросили странники. // — Да отдохну пока! // Теперь не скоро князюшка // Сойдет с коня любимого! // С
тех пор,
как слух прошел, // Что воля нам готовится, // У князя речь одна: // Что мужику у барина //
До светопреставления // Зажату быть в горсти!..