Неточные совпадения
— Так вас здесь знают и наверно помнят. Вы
к его превосходительству? Сейчас я доложу… Он сейчас будет свободен. Только вы бы… вам бы
пожаловать пока в приемную… Зачем они здесь? — строго обратился он
к камердинеру.
— Вот что, князь, — сказал генерал с веселою улыбкой, — если вы в самом деле такой, каким кажетесь, то с вами,
пожалуй, и приятно будет познакомиться; только видите, я человек занятой, и вот тотчас же опять сяду кой-что просмотреть и подписать, а потом отправлюсь
к его сиятельству, а потом на службу, так и выходит, что я хоть и рад людям… хорошим, то есть… но… Впрочем, я так убежден, что вы превосходно воспитаны, что… А сколько вам лет, князь?
— Очень может быть, хотя это и здесь куплено. Ганя, дайте князю бумагу; вот перья и бумага, вот на этот столик
пожалуйте. Что это? — обратился генерал
к Гане, который тем временем вынул из своего портфеля и подал ему фотографический портрет большого формата, — ба! Настасья Филипповна! Это сама, сама тебе прислала, сама? — оживленно и с большим любопытством спрашивал он Ганю.
— А я не намерен; спасибо. Я здесь от вас направо первая дверь, видели? Ко мне постарайтесь не очень часто
жаловать;
к вам я приду, не беспокойтесь. Генерала видели?
Нина Александровна укорительно глянула на генерала и пытливо на князя, но не сказала ни слова. Князь отправился за нею; но только что они пришли в гостиную и сели, а Нина Александровна только что начала очень торопливо и вполголоса что-то сообщать князю, как генерал вдруг
пожаловал сам в гостиную. Нина Александровна тотчас замолчала и с видимою досадой нагнулась
к своему вязанью. Генерал, может быть, и заметил эту досаду, но продолжал быть в превосходнейшем настроении духа.
— Позвольте, Настасья Филипповна, — вскричал генерал в припадке рыцарского великодушия, — кому вы говорите? Да я из преданности одной останусь теперь подле вас, и если, например, есть какая опасность…
К тому же я, признаюсь, любопытствую чрезмерно. Я только насчет того хотел, что они испортят ковры и,
пожалуй, разобьют что-нибудь… Да и не надо бы их совсем, по-моему, Настасья Филипповна!
— Одно только могу вам сказать, — заключил Птицын, обращаясь
к князю, — что всё это должно быть бесспорно и право, и всё, что пишет вам Салазкин о бесспорности и законности вашего дела, можете принять как за чистые деньги в кармане. Поздравляю вас, князь! Может быть, тоже миллиона полтора получите, а
пожалуй, что и больше. Папушин был очень богатый купец.
Если бы кто теперь взглянул на него из прежде знавших его полгода назад в Петербурге, в его первый приезд, то,
пожалуй бы, и заключил, что он наружностью переменился гораздо
к лучшему.
— Да вы его у нас,
пожалуй, этак захвалите! Видите, уж он и руку
к сердцу, и рот в ижицу, тотчас разлакомился. Не бессердечный-то,
пожалуй, да плут, вот беда; да
к тому же еще и пьян, весь развинтился, как и всякий несколько лет пьяный человек, оттого у него всё и скрипит. Детей-то он любит, положим, тетку покойницу уважал… Меня даже любит и ведь в завещании, ей-богу, мне часть оставил…
Был уже двенадцатый час. Князь знал, что у Епанчиных в городе он может застать теперь одного только генерала, по службе, да и то навряд. Ему подумалось, что генерал,
пожалуй, еще возьмет его и тотчас же отвезет в Павловск, а ему до того времени очень хотелось сделать один визит. На риск опоздать
к Епанчиным и отложить свою поездку в Павловск до завтра, князь решился идти разыскивать дом, в который ему так хотелось зайти.
Веришь ли, пять дней ее не видал, потому что ехать
к ней не смею; спросит: «Зачем
пожаловал?» Мало ли она меня срамила…
„Я всё это переменю, говорю, и отделаю, а то и другой дом
к свадьбе,
пожалуй, куплю“.
В этой важности можно было видеть теперь только безграничность и,
пожалуй, даже наивность ее уважения
к тому, что она взяла на себя передать.
— Я,
пожалуй, и очень не прочь прибавить, — улыбаясь продолжал Евгений Павлович, — что всё, что я выслушал от ваших товарищей, господин Терентьев, и всё, что вы изложили сейчас, и с таким несомненным талантом, сводится, по моему мнению,
к теории восторжествования права, прежде всего и мимо всего, и даже с исключением всего прочего, и даже, может быть, прежде исследования, в чем и право-то состоит? Может быть, я ошибаюсь?
Он про вас осведомлялся, я слышал, и уж наверно завтра его приятель
к вам
пожалует, а может, и теперь уже ждет.
— Единственно в сей уверенности я
к вам и явился! Чрез Нину Александровну можно бы подействовать; наблюдая и, так сказать, следя за его превосходительством постоянно, в недрах собственного его семейства. Я,
к несчастию, не знаком-с…
к тому же тут и Николай Ардалионович, обожающий вас, так сказать, всеми недрами своей юной души,
пожалуй, мог бы помочь…
Я ведь и зашла-то
к ним контрабандой, старуха не знала, что я сижу, а то,
пожалуй, и прогнала бы.
— Знаю, князь, знаю, то есть знаю, что,
пожалуй, и не выполню; ибо тут надо сердце такое, как ваше, иметь. Да
к тому же и сам раздражителен и повадлив, слишком уж он свысока стал со мной иногда теперь обращаться; то хнычет и обнимается, а то вдруг начнет унижать и презрительно издеваться; ну, тут я возьму, да нарочно полу-то и выставлю, хе-хе! До свиданья, князь, ибо очевидно задерживаю и мешаю, так сказать, интереснейшим чувствам…
— Вот видите, князь: никто не прыгает из окошек, а случись пожар, так,
пожалуй, и первейший джентльмен и первейшая дама выпрыгнет из окошка. Коли уж придет нужда, так нечего делать, и
к Настасье Филипповне наша барышня отправится. А разве их там никуда не выпускают, ваших барышень-то?
Она состояла отчасти в том, что если Рогожин в Петербурге, то хотя бы он и скрывался на время, а все-таки непременно кончит тем, что придет
к нему,
к князю, с добрым или с дурным намерением,
пожалуй, хоть как тогда.
Неточные совпадения
Городничий (делая Бобчинскому укорительный знак, Хлестакову).Это-с ничего. Прошу покорнейше,
пожалуйте! А слуге вашему я скажу, чтобы перенес чемодан. (Осипу.)Любезнейший, ты перенеси все ко мне,
к городничему, — тебе всякий покажет. Прошу покорнейше! (Пропускает вперед Хлестакова и следует за ним, но, оборотившись, говорит с укоризной Бобчинскому.)Уж и вы! не нашли другого места упасть! И растянулся, как черт знает что такое. (Уходит; за ним Бобчинский.)
Хлестаков. О нет,
к чему это? (Немного подумав.)А впрочем,
пожалуй.
Г-жа Простакова. Пронозила!.. Нет, братец, ты должен образ выменить господина офицера; а кабы не он, то б ты от меня не заслонился. За сына вступлюсь. Не спущу отцу родному. (Стародуму.) Это, сударь, ничего и не смешно. Не прогневайся. У меня материно сердце. Слыхано ли, чтоб сука щенят своих выдавала? Изволил
пожаловать неведомо
к кому, неведомо кто.
Г-жа Простакова. Бредит, бестия! Как будто благородная! Зови же ты мужа, сына. Скажи им, что, по милости Божией, дождались мы дядюшку любезной нашей Софьюшки; что второй наш родитель
к нам теперь
пожаловал, по милости Божией. Ну, беги, переваливайся!
Стародум. Так. Только,
пожалуй, не имей ты
к мужу своему любви, которая на дружбу походила б. Имей
к нему дружбу, которая на любовь бы походила. Это будет гораздо прочнее. Тогда после двадцати лет женитьбы найдете в сердцах ваших прежнюю друг
к другу привязанность. Муж благоразумный! Жена добродетельная! Что почтеннее быть может! Надобно, мой друг, чтоб муж твой повиновался рассудку, а ты мужу, и будете оба совершенно благополучны.